– Иногда. Если писать много.
– А первокурсники пишут много, – кивнул больше самому себе Теор.
– Это распространенная проблема среди Пришедших. Ваши мышцы просто
не привыкли к новым буквам.
– Мышечная память, да. Я понимаю. А можно как-то… Это
скорректировать? Я понимаю, что если продолжу много писать, то…
– То можете повредить руку, – Теор чуть прищуренными глазами
рассматривал запястье. Альба видела появившееся в воздухе бирюзовое
плетение, которое маг, кажется, не скрывал. Менталист словно бы
ответил на ее мысли: – все преподаватели владеют основами
целительства. Это аксиома. А для менталистики целительство является
смежной областью, плюс проблемы с коррекцией мышечной памяти
периодически возникают у всех. Хотя в вашем случае коэффициент
сопротивления большой. Много писали раньше?
– Да нет. На компьютере больше.
– Компьютере? – с явным любопытством повторил менталист, словно
пытавшийся по звучанию слова понять, что именно оно значит.
Альба сумела объяснить концепцию ЭВМ. По крайней мере так, как
сама ее понимала.
– Занятно. У нас были одно время попытки создать подобные
артефакты, но они популярности не снискали. Немагам их покупка
обходится невероятно дорого, а магам они и не нужны. К тому же,
скажем, магические гримуары так все равно так не заменить. У нас
есть свои способы передачи информации через текст, и информацию это
несут не только буквы.
Альба с интересом посмотрела на менталиста.
– Это как?
– А вот, скажем, скажем, – тот быстро написал кто-то на
пергаменте и протянул ей. – Прочтите.
На листе было описание простейшего вида ментального контакта,
того самого, который им предстояло до конца семестра освоить. Но…
Не только это. Ощущение было очень странным, но стоило Альбе к нему
прислушаться, как слова приобрели неожиданную глубину. Казалось,
словно что-то было внутри чернил, какие-то… Образы? Она попробовала
сосредоточиться на этих образах, узнать, что в них было. Рискнула,
впуская в разум. И с удивлением поняла, что плетение, чьего рисунка
не было на листе, появилась перед глазами.
– Это самый простой вариант вложенного образа, – заметил
наблюдавший за ней менталист. – Голова не болит?
Альба прислушалась к себе и покачала головой.
– Нет. Ощущение скорее что это… Словно бы не совсем мое.
Какими словами иначе описать чужеродность узнанного, Альба
просто не знала. Это было похоже на настройку позавчера, когда она
чувствовала принадлежащие сокурсникам эмоции и ощущения, только
теперь «чужими» были знания.