Сейчас я заново задавался вопросом:
как относиться к своему отцу?
Григорий был закрытым ворчливым
хером, отравляющим жизнь окружающим и видевшим мир с какого-то
своего ракурса, не так, как все. Сейчас я Григорию не доверял
настолько, чтобы открыться. Потому что с этого, ещё пока не
старого, мужчины станется использовать меня для чего-нибудь
нехорошего. Да, барон тратил много сил, чтобы усилить меня, не
отрицаю. Однако... Нет, не готов я ему доверять. Лучше пусть всё
остаётся так, как есть. Роль малолетнего оболтуса я исполню легко и
непринуждённо.
Прежде чем что-то серьёзное менять,
мне нужно вспомнить, что сейчас вообще происходит. Разобраться, кто
есть кто, не с позиции сопливого подростка, которым я был в этом
времени, а с позиции боевого мага, потерявшего всё.
Мы вышли в небольшую комнату,
потайную, находящуюся в основной части особняка. «Дедушка» закрыл
вход в подземелье и открыл дверь, ведущую в общую библиотеку.
— Как ты себя чувствуешь? Усталость?
Слабость? Головокружение? — спросил Григорий.
Я решил воспользоваться этой
возможностью.
— Да, пожалуй. Лёгкая слабость.
— Тогда иди отдохни. На ужин тебя
позовут.
Благодарно киваю и, на мгновение
замешкавшись, двинулся к выходу. Лет тридцать, наверное, не бывал в
этом особняке, успел забыть, что здесь где. Сориентировался. Через
пару минут я вошёл в свою комнату и огляделся. Григорий не был
любителем роскоши, и особняк, имея уровень комфорта, подобающий
аристократу, оставался аскетичным. Ну хоть ванна у меня была. Как
давно я не принимал ванну!
Разделся, ещё раз осмотрев себя в
зеркале. Развитие — необходимый отпрыску барон минимум. Здоровое
семнадцатилетнее тело, молодое и чистое. Ничего, время у меня есть,
теперь есть. Я сделаю из этого тела настоящего боевого мага. Куница
вернётся!
Забравшись в горячую ванну,
попробовал расслабиться и просто полежать. Но деятельная натура и
шило в известном месте уже через пару минут заставили прекратить
маяться дурью и начать думать.
Кромешный ад моего не случившегося
пока будущего ещё далёк, почти пятнадцать лет до начала «Утренней
Войны». Серии конфликтов, локальных, хотя временами ожесточённых.
Предварительные ласки у нас с немцами продлятся пять лет, после
которых начнётся «Закатная Война». То есть всего без малого
двадцать лет до перехода к агрессивной дипломатии на штыках
винтовок, когда что-то глобальное предпринимать будет уже поздно.
Очень много, но в то же время чудовищно мало.