Рука, машинально потянувшаяся к бутылке минералки, остановилась. Покровительство начальника лагеря, возможно, давало женщинам некоторые преимущества. Им, скорее всего, разрешали посещать местный профилакторий с душем, стиралкой и нормальной едой, за что они платили сексуальной отработкой. А если после начальника могли пользоваться другие? Главное ведь, согласие.
Меня передёрнуло от отвращения. Близкое знакомство со Стасом показало, мы для здешних охотников свежее мясо, не более. В женских романах секс – космические оргазмы и пламя страсти. Верю, так бывает или лучше сказать, так должно быть. Но бывает и по-другому. Единственная мысль, которая грела и утешала, когда я собиралась в лагерь, это освобождение от секса на два месяца. Как сильно, оказывается, я ошибалась.
В колонии вокруг женщин бродили голодные хищники во главе с вожаком – полковником внутренней службы. Бесправных узниц могли поиметь любые мужские особи просто по праву сильнейшего. Но я ненавидела принуждение, его было слишком много в моей недолгой жизни. Ошибка проникла в мою безыскусную женскую программу, и я не знала, как её исправить, да и не хотела уже ничего исправлять.
— У ваших подчинённых проблема с юмором. Шутку они восприняли дословно.
У некоторых правды, что у змеи ног не найти
Полковник сменил «глубокий, пронизывающий» взгляд на непроницаемый, и молча вышел из комнаты. Бросившись к двери, я повернула защёлку. Сердце бухало в груди. Сегодня вроде бы повезло, я избежала расставленной ловушки, но как обойти их все. Мужчины вместе с главарём, который рассекретил свои желания, вышли на охоту. В их крови азарт, адреналин, похоть, в моей душе страх, желание спрятаться и ни одного решения, как это сделать.
День клонился к вечеру, когда в дверь постучали. Инстинктивно вздрогнула. Я всегда вздрагивала, когда муж открывал дверь своим ключом и входил. Код страха, кажется, навечно прописался в моей трусливой душе.
Голос за дверью лениво произнёс:
— Ужин.
На цыпочках бесшумно подкралась к двери. В глазке маячило лицо желтоглазого полуседого волчары.
— Как тебя зовут?
После минутного замешательства он ответил:
— Егор.
— Егор, — постаралась придать голосу вежливую твёрдость, — я сейчас не могу открыть. Пожалуйста, поставьте пакет на пол. Я позже заберу.