— Итачи-кун, — Орочимару сел рядом с костром, одним взглядом
змеиных глаз отправив невесту проверить посты.
— Орочимару-сама, — мальчик поднял бездонные черные глаза. —
Папа прислал вести?
— Пока еще нет, — качнул головой сеннин. — Похоже, он решил, что
так будет лучше. Скорее всего, он увидел возможность глубокой
разведки или большого саботажа. Уверен, мы услышим о нем раньше,
чем он свяжется с нами — он заставит своих противников кричать его
имя с яростью.
— Вы так думаете… — Итачи перевел взгляд на пламя. — Но папа
никогда раньше так не делал, верно?
— Все бывает впервые, — Орочимару пожал плечами и постарался
улыбнуться как нормальный человек. — Вот, например, ты. Сегодня
впервые станешь старшим братом.
— Что?!
Мальчик вскочил, удивленно воскликнув, и во все глаза уставился
на командующего. Тот спокойно достал из кармана письмо, с которым,
слава Ками, Майко не стала ничего делать.
Хотя бы потому, что письмо было не для Орочимару.
— Твоя мама пишет, — сеннин протянул ребенку сверток. — Третий
месяц беременности. Как сведущий врач говорю тебе — ты уже старший
брат. Это же тоже произошло впервые, верно?
— А… ага, — мальчик кивнул, и его черные глаза сверкнули
радостью.
— То же и с твоим папой, — кивнул Орочимару вставая. — Так что
не волнуйся.
— Да! Спасибо вам, Орочимару-сама!
Ребенок поклонился и побежал к своей палатке. Теперь, хотя бы в
эту ночь, даже засыпая в ней в одиночестве, без отца, Итачи будет
засыпать спокойно. Не то чтобы Орочимару было до этого дело, но
боевой дух бойцов и его поддержание — одна из основных задач
командира.
— Он такой лапочка, когда проявляет эмоции, — умилилась
вернувшаяся Майко. — Просто душка. Хочу, чтобы наш ребенок тоже был
таким. Хотя бы один.
— «Хотя бы один», — Орочимару позволил себе расслабленно (то
есть ужасно) улыбнуться. — Похоже, ты решила взяться за дело
всерьез.
Инузука подошла вплотную и нагло «взялась за дело». Змеиный
сеннин прищурился, изучая бесят, вовсю резвящихся в ее глазах.
Похоже, в отличии от маленького Итачи, ему сегодня спать не
придется…
***
— Пошел вон, извращенная скотина! — истошно завопила какая-то
девица, бросая в него бадью с водой.
— Упс! — он пригнулся, пропуская снаряд над головой и с
сожалением отмечая, что визжит уже не одна дуреха, а все
купальни.
Хотя, если подумать, такой синхронный визг тоже мог подарить
вдохновения.