Но не противоречить же князю!
Я пророк, вообще, или где? Что за закидоны с полем? Хочу
показываю, хочу не показываю — так, что ли? А как же “и духи
пророческие послушны пророкам?” или как там правильно говорила
Ирина Олеговна? Как насчет её слов, что поле не обладает сознанием?
Вчера оно попросту отключилось без всяких видимых причин, а ночью
включило прямой эфир с Глебом. Эту нить подсвечивает, другую
посмотреть не дает. Как с ним себя вести?
Складывалось впечатление, что поле поставило себе задачу
максимально понятно и полно донести до моего понимания, что помощи
ждать неоткуда — все, мол, заняты. У Яо гражданская война полыхает,
Самойлова припахали на расследование убийства какого-то учёного.
Князь, наверняка, весь в большой политике — разгребает последствия
моего исчезновения. Так что давай-ка, мол, сам, Антошин.
Да чёрт! Я ещё с первого видения это понял — зачем повторяться?
И так ни на кого не рассчитываю особо!
Девка эта ещё, бешеная!
Вчерашняя сцена с инкой до сих пор не шла у меня из головы.
Вреда своими коготками она мне не причинила, да и не могла — мой
щит винтовочную пулю держит, что ему какая-то психованная? Но сам
факт: кинулась на меня она явно с намерением выцарапать глаза! Не
закройся эфиром, хрен бы справился с этой бешеной кошкой! И
главное, с Домиником тихо сидела, глядела с ненавистью, но убить не
пыталась, хотя именно он, а не я, её враг. Мне тогда с чего такая
честь? И выкрики ещё эти — предатель! Я что, на её стороне был, а
потом нож в спину вонзил! Нет, так-то согласен, нехорошо с ней
вышло, но не по моей вине! Не только по моей, точнее.
В общем, вчера я полежал некоторое время, послушал её вопли,
после чего влил в руки оранжевый аспект и аккуратно снял девчонку с
себя. Ещё некоторое время подержал её за плечи, извивающуюся как
змея, а когда понял, что успокаиваться она не собирается, закатил
ей пощечину. Хлесткую, но без применения силы. Инка вытаращилась
неверяще — тоже мне принцесса! — и разрыдалась. В таком виде я и
передал её монахам, с интересом наблюдающим за сценой, но не
делающим попытки вмешаться. Буркнул: “Довели девку, дуболомы!” — в
ответ на вопросительный взгляд Доминика и ушёл в келью.
Попытался читать, но строчки плыли перед глазами, отказываясь
выдавать вложенный в них смысл. Несколько раз пытался обратится к
дару, однако тот продолжал меня игнорировать, словно я и его чем-то
обидел. В итоге провалялся в постели до конца дня, размышляя о
случившемся и строя идиотские планы побега.