— На первый взгляд, картина простая — убит учёный. Версии не
рассматриваем, поскольку отвлечёт от сути. Сам факт — ведущий
ученый за несколько дней до проведения очень важного эксперимента,
по его же заверениям, способным кардинально изменить мировой рынок
энергоснабжения, задушен. Орудие убийства — красный шнур. Следствие
в тупике с первого дня, улик нет, отрабатываются версии саботажа,
иностранных разведок, зависти подчиненных, брошенных любовниц, но
всё впустую. Затем приезжает твой, Николай Олегович, Самойлов и на
гора выдает ещё тридцать два подобных убийства, совершённых по
всему миру за последние десять лет. Таким же красным шнуром. И
жертвы — один к одному! Учёные, ведущие журналисты, звёзды кино,
политики. Есть одарённые, но они систему не делают. Однако же люди
все публичные, в своих кругах влиятельные. Смерть каждого из них
породила определённые круги на воде — это цитата из доклада
Самойлова, кстати. В том смысле, что каждая смерть потянула за
собой последствия. Иногда крупные, вроде отставки правительства,
большей частью малозначительные.
— Смерть всегда тянет за собой последствия, — вставил
Поярков.
— Я всё ещё не понимаю, что тебя взбудоражило, Ерофеич? — бросил
Невельской от дверей. — Есть некий культ, который душит людей по
всему миру. У индусов, если не ошибаюсь, кто-то чем-то подобным
промышлял. Хороший след, есть над чем работать ОБР. Отправь их в
командировку, пусть копают. Или финансирования не хватает?
Последнюю фразу молодой князь произнёс с иронией. Объединённое
бюро расследования имело прекрасное финансирование и ни в чём не
нуждалось. Следователи могли не только в индийские княжества
съездить, ведя расследование, но и в космос слетать. При
достаточном на то основании, разумеется. И отчётом о расходовании
средств.
— Туги, это те индусы, которые душат свои жертвы во имя Кали,
стремятся скрывать преступления. Я специально уточнял, потому как
эта мысль пришла не одному тебе, — отозвался Хабаров. — Да и не
работают они за пределами полуострова — смысла нет. Здесь же никто
не верит в языческий их пантеон. Самойлов утверждает, что во всех
смертях виноват один человек — некий “видящий” католического
пророка. Более того, он утверждает, что уже сталкивался с ним.
Тут Борис Ерофеевич с вопросом взглянул на благовещенского
владетеля. Тот пояснил.