– Ты не видела?
– Я к тебе не заходила. Сам понимаешь – Цветан, – она улыбается.
– А что Цветан? А! Тьфу, как дети! Ладно, дождётесь, ещё тошнить будет друг от друга.
– Не будет.
– Вот увидишь.
– Ты дурак.
Дид закипает, но вместо ругательств – внезапно для самого себя – произносит:
– Меня назначили расследовать убийство.
– Убийство?!
Он рассказывает, что знает. Её глаза округляются:
– Чалмаши?.. Это вот те странные люди?.. Которые в смешных башенках живут?
– Башенки – это посольство Высокого княжества. Горного. И оно тут давно, насколько я понял. А мои, гм, клиенты, из пустыни. Это совсем другое.
– Ой-ой-ой… И что?.. Что ты теперь будешь делать?
– Не знаю.
– Горы-боги!
Дид хмыкает. «Горы-боги» – так часто восклицала их мать по самым разным поводам. Это всегда было так обыденно, так привычно. И вот сегодня, услышав эти слова от сестры, он почему-то задумывается. Что это за боги? Что за горы? Да… Теперь уже никогда не узнать.
– А внешняя служба не может этим заняться? – спрашивает она. В голосе звучит тревога. – Не их разве дело?
– Программа так решила. А пути её неисповедимы. Значит, не их. Значит, наше, внутреннее.
«И запомни раз и навсегда, – писал навигатор, – Прогресс-программа – не государство, не правительство, не сверхразум и уж точно не бог. В первую очередь это инструмент в наших руках. В руках общества. Мощнейший инструмент, но пока ещё несовершенный. Да, мы обязаны подчиняться решениям программы. Но при этом должны критически анализировать её решения. И вносить корректировки, предложения… Ты же всегда просто и беспрекословно подчиняешься. И это очень и очень плохо».
– Брр… Как подумаю, дрожь берёт, – продолжает сестра, – Ведь это значит, что где-то сейчас по городу ходит убийца… Это же… Это же просто опасно! У тебя будет какая-то защита, оружие? Или… Или… Не знаю, что-нибудь?
– Нет. Откуда? – он пожимает плечами.
– Но ты же!.. Ты же всю жизнь ловил каких-то пьяниц, прогульщиков – шушеру всякую… Ну, хорошо, ну, хакеров, но всё равно – это не то… Тут же настоящий головорез! Чалмаш!
– Ещё ничего не известно.
– Ужасно-ужасно… Тебе надо было уехать отсюда. К жене. К детям. Пока была такая возможность.
– Нет, – говорит он и жестом показывает, что продолжать эту тему не намерен.
– Ладно, – всхлипывает она. – Пиши мне. Я буду волноваться. Буду заходить к тебе на каждой вспышке!