Моджахеды, разномастно одетые – кто в
камуфляж, кто в просторные национальные одежды, кто в спортивные
костюмы, кажется, нашли с моими ребятами общий язык. Вон,
невысокий, плотный, с морщинистым лицом человека, пережившего и
познавшего в жизни очень многое, Бек, сидя на корточках,
перешептывался о чем-то с бородатым толстым арабом. Они радостно
лыбились, иногда смеялись. Им было, что вспомнить. Оба в седой
древности - больше полутора десятков лет назад, воевали в Ичкерии
против федеральных войск, и теперь делились воспоминаниями, как два
почтенных ветерана – мол, помнишь, как наши подпалили армейскую
колонну, а ваши только и прятались по горам.
Князь сидел в самом углу, прикрыв
глаза, вытянув ноги и прислонившись к стене. Его мощная громадная
фигура викинга дышала спокойной силой. Он лениво прихлебывал из
пиалы горячий чай, всем своим видом демонстрируя, что не испытывает
даже намека на интерес к общению с окружающими его людьми.
Вокруг выглядевшего как студент,
худого, с рассеянным взглядом и замедленными движениями Рада
столпились моджахеды. По виду он был типичный ботан, что и
подтверждал, демонстрируя местной братве какие–то фокусы с
компьютером, которым владел лучше, чем Д’Артаньян шпагой.
Сухощавый, долговязый Утёс с
изрезанным шрамами лицом сидел на коленях и бросал кости – он
втянул в эту нечестивую игру пару единоверцев.
- Нам, своим лучшим слугам, Аллах все
простит, - заверил он партнеров по игре. – И азартную игру, и
пропущенный намаз, и стопку алкоголя.
Этими словами он очень емко выразил
общее мнение всей этой «правоверной» братвы. Каждый из них был
уверен, что Аллах за подвиги во имя Его простит им абсолютно все.
Вот только везения Всевышний им не дал, и теперь перед Утёсом
лежала стопка выигранных денег – американские доллары, сирийские
фунты, даже юани.
Утёс виртуозно умел кидать кубики,
хотя это, если следовать научному мировоззрению, невозможно. Но
этот человек не любил это слово – невозможно. И кубики, которые
принесли местные, летали так, как нужно ему.
Мы с Плешивым Ахмедом перешли к
разговору по существу. В последние недели под напором сирийской
армии и российской авиации подразделения Халифата в этом регионе
оставляли одну позицию за другой, откатываясь все дальше в пустыню.
Но полевой командир не терял оптимизма. Он не верил, что неверные
победят. Только бы хватило доблестным моджахедам денег и оружия,
которые щедро дают разные дураки, такие, как этот неверный перед
ним. И смотрел он на меня с усмешкой в глубине глаз, продолжая
отчаянно торговаться и просить, просить, просить.