Баск взглядом показал на слугу, я в ответ едва заметно качнул
головой, запрещая убивать парня. Его мотив просто – слуга и девка
свидетели, а самый лучший свидетель – это мертвый свидетель. Говорю
же, Саншо просчитывает обстановку на несколько шагов вперед.
Но сегодня никто не умрет – не хочу портить себе карму.
Констанция раскраснелась, судя по всему, ей очень нравилось, что
мужчины из-за нее дерутся. На самом деле мы собирались драться
из-за кувшина паршивого сидра, но она по женскому обыкновению об
этом даже не вспомнила.
Дальние события заняли даже меньше минуты. Мы заняли позиции,
обменялись формальными фразами, а потом я первым же выпадом
проткнул бедро де Ганделю.
Все просто и незатейливо, несколько подло, но эффективно. После
первого же касания шпагами, быстрая атака со стремительным броском
вперед, клинок скользит по лезвию противника, одновременно
сдерживая и отводя его в сторону. Весь фокус в работе ногами, надо
перед атакой показать движением, что отходишь назад.
Даже для мастеров фехтования подобный прием опасен, а Ганделю
мастером явно не был.
Уродовать ногу дворянина я не стал, хотя мог. Аккуратный укол,
никаких разрывов мышц, которые образуются при извлечении клинка с
проворотом или рывком в сторону.
- Черт! – ахнул дворянин и с размаху сел на задницу, не отрывая
глаз от быстро расплывающегося кровяного пятна на штанине. – Но
как, черт побери?
Я вежливо поклонился и приставил клинок к его шее.
- Вы сдаетесь, мессир?
- Да, черт побери... – едва прошевелил губами дворянин,
стремительно бледнея.
- Саншо... – я показал на де Ганделю. – Помоги...
Констанция ахнула и брякнулась в обморок, но тут же встала,
сообразив, что никто не обращает на нее внимание.
Баск принялся за дворянина; помимо всех остальных талантов,
Саншо отличался немалыми медицинскими знаниями в области
ранений.
После быстрого осмотра Саншо довольно заявил:
- Мышца цела, вены не задеты, если его милость будет содержать
рану в чистоте и меньше скакать козликом – уже через три недели
сможет танцевать. Я сделаю перевязку, но надо будет как можно
скорей показаться этим коновалам, которые здесь себя называют
врачами. Эй, как там тебя, не стой столбом.
Слуга с корзиной наконец ожил и принялся помогать баску.
- Мадемуазель, – я поклонился Констанции. – Прошу меня извинить,
увы, я не хотел лишать вас вашего кавалера.