Попрощавшись, маги разошлись по своим делам. Несмотря на раннее
время, лагерь экзаменационной экспедиции Керрийской академии
затихал. Раненые и уставшие за день люди восстанавливались после
сражения и победы. Бодрствовал лишь необходимый для дежурства
караул.
***
«Медуза» медленно и хаотично перемещалась по бело-зелёной ауре
своего носителя. В течении трёх часов заклинание добросовестно
тянуло ману, вылечивая физическое тело и латая разрывы в
астральном. Повреждений и откровенных прорех в ауре стало меньше,
но их всё равно оставалось ещё довольно много. Подойдя к одной из
них, «медуза» не отвернула, а продолжила путь. И, как только
заклинание чуть больше чем на треть покинуло питательную среду, оно
тут же растаяло в воздухе зеленоватой дымкой.
Не рассчитанное для таких случаев, удивительно, как оно вообще
продержалось так долго и не попало в один из разрывов ауры гораздо
раньше.
Спустя ещё час Николай проснулся и понял, что чувствует себя
гораздо лучше. Кроме него в палате или палатке лежало ещё двадцать
семь человек, которые сейчас мирно спали. Маленькие окошки были
зашторены. А вместо дежурного света висела старая керосинка, на
крючке у первого от входа опорного столбика. На остальных Николай
заметил такие же, но потухшие. Не то чтобы ему вдруг захотелось
сильно в туалет, но лежать в тишине быстро надоело, и старший
сержант решил сходить на разведку, хоть бы и в места общего
пользования.
Первой проблемой стало отсутствие одежды. В данный момент на нём
не было ни больничной пижамы, ни, тем более, своей формы. К
счастью, кальсоны и простенькая рубаха без воротника обнаружились в
свёртке у изголовья лежака. А вот шлёпок или другой больничной
обуви он так и не нашёл. Не сильно переживая по этому поводу,
мужчина приоткрыл полог и вышел на свежий воздух. Благо тёплая
погода позволяла.
В нос ударил горький запах дыма, а слух тут же уловил звуки
ночи: стрекот какого-то насекомого, уханье совы вдалеке, лёгкий шум
ветра, всхрапы лошадей. Но громче всех было потрескивание углей в
кострах. Лагерь оказался гораздо меньше чем думал Николай. Пара
десятков мелких палаток больше похожих на туристические, чем
армейские. Восемь крупных (из одной такой он вышел сам) и один
навес, скорее всего, столовая. За тремя тлеющими костерками в
центре присматривал один человек, он лениво ходил между ними шевеля
жердью угли и время от времени подбрасывая новое поленце. По
периметру лагеря горели гораздо ярче шесть больших костров, и у
каждого сидел свой часовой. И ещё столько же людей ходило между
ними.