Покрутившись немного у пулемета, Лёшка вошел в аптеку. Золотушкин не заметил исчезновения мальчика. Он просидел до полуночи в своей комнате: видимо, ожидал Животова. Потом вышел, проверил двери, перекрестился и отправился спать.
Когда Золотушкин забылся в тревожном сне, Лёшка снова вышел на улицу. Он вытащил пулемет из сугроба, вкатил его в кухню. Затем поднял крышку подпола и осторожно спустил его вниз. Откатив пулемет в дальний угол, поближе к гранате и пистолету, Лёшка заставил его пустыми ящиками и сверху прикрыл рогожей.
Спал в эту ночь мальчик на редкость крепко, как солдат, уставший в походе.
Пулемет, пистолет, граната – целое богатство у Лёшки в аптечном подполе.
На следующий день Золотушкин аптеку не открывал. Сказавшись больным, закрылся на ключ в своей комнате. А Лёшка снова бегал по городу, слышал опять стрельбу, видел, как продолжали арестовывать генералов и важных царских чиновников. «А что, если арестовать Животова?» – подумал Лёшка.
Вернувшись домой, Лёшка спустился в подпол, достал «Смит и Вессон» и гранату. Покрутил в руках пистолет, повертел барабан с патронами, несколько раз взвел и осторожно спустил курок, потом засунул пистолет поглубже в карман.
Прежде всего мальчик помчался к полицейскому участку. Но тот оказался закрытым. «Ладно, приду попозже», – решил Лёшка. Но и позже участок не открывали. Тогда мальчик принялся разыскивать околоточного на улицах. Исходил соседние переулки, дошел до самой Невы, опять караулил рядом с участком – Животов не появлялся.
Лёшка промерз, собирался возвращаться домой и вдруг вспомнил про дом генерала Зубова. «Арестую генерала. Генерал – это еще важнее». Мальчик помчался к генеральскому дому.
– Ты что? – спросила Дарья. – Снова лекарства?
– Нет. Мне к генералу.
– К генералу?! Зачем же тебе генерал?
– Нужен, – ответил Лёшка и почувствовал, что краснеет.
– Так генерала ведь нет, – ответила Дарья. – Генерал на войне. А зачем тебе генерал?
Ух, уж эта Дарья! До всего-то ей дело! Лёшка ничего не ответил, хотел уйти.
– Постой, – сказала прислуга. – Пошли, покормлю. – И снова взялась за свое: – Ох, ох, сиротинушка ты моя, похудал, обтрепался. Ты не ходи, сиди дома. Стрельба, не ровён час, подстрелят на улице. Ох, ох, и чего на белом свете творится!
Простившись с Дарьей, Лёшка снова принялся искать Животова. Снова топтался и мерз на разных улицах. Снова ходил к Неве и к участку. Околоточный исчез, словно под лед провалился.