Пятнадцать дней я провел на борту "Митрандира".
Надо сказать, впервые гостевал на чужом шиле и впечатлений было
море. Первое, что поразило, это огромные в сравнении с "Байкалом"
каюты, раза в два больше как минимум. Второе это продовольственное
обеспечение, тут была кухня и даже свои любители готовить, а это в
пустоте далеко не тривиальное занятие, все остальные в пустоте
предпочитают не замораживаться и питаться спецпайками. Ну и
главное, это отношение между людьми. Никогда ранее меня не заносило
в тесные коллективы южан, нет я конечно много читал, как из
обязательных для моей профессии пособий, так и из чистого
любопытства, вызванного моим происхождением. Но все прочитанное
блекло перед погружением в среду.
Любой психолог на базе вам закатит пространную
лекцию, о том, как в результате многолетней пандемии и кратного
уменьшения населения на большой территории изменяется
психологическая матрица населения эту территорию населяющую.
Сколько докторских на эту тему написано, не сосчитать. Да и ранее
доводилось общаться с южанами, но так сказать на "своей"
территории.
Обычно южане четко держат линию они - все остальные
чужаки. Тут как не крути, а придется признать, у них есть на это
право. Ведь все остальное человечество отвернулось от них,
предпочтя запереть Мор на территории одного континента, когда
удалось откинуть его из Северной Америки, ценой выжженной Мексики.
Предоставив его население самому себе, иногда конечно скидывая
гуманитарную помощь с самолетов, но это даже не капля в море, а
намного меньше. За десять лет пандемии население Южной Америки
сократилось до тридцати трех миллионов... Меня до сих пор пугает
эта цифра, несмотря на то, что родился я уже после победы над
пандемией, все равно пугает. Потому как до Мора на континенте
проживало четыреста сорок пять миллионов.
За все время Мор унес немногим менее миллиарда
жизней, и то, что половина из этих потерь пришлась на один
континент, не могло не изменить тех, кто выжил. И изменило.
Особенно если учесть такие осложнения от вируса как каракаская
кома. В любой момент, уже переболевший вирусом человек, может
впасть в эту кому, длится она три дня и сопровождается большой
водопотерей организма. Если обильно не поить беспомощного в эти
дни, то сто процентный летальный исход. И если начальный этап
пандемии и понимание того, что их бросили на произвол, в начале
вызвало резкий разгул бандитизма и популяризации философии "человек
человеку волк", то каракасская кома все изменила. Выживание в
одиночку стало невозможным, удержание людей рядом с собой в страхе,
работало только до того, как главарь банды не падал без чувств.
Выжили только те группы, кто полагался на взаимовыручку, честность
и полное доверие. И чем больше была такая социальная группа, тем
выше был шанс на выживание каждого отдельного индивидуума в ней. А
если к всему этому присовокупить, что даже после официальной победы
над пандемией, каракасская кома, бывает, встречается и по сей день,
то все эти факторы сделали из южан очень необычный и непривычный
для остальных этнос.