Раньше я пытался забраться выше по служебной лестнице. Поставил
перед собой эту цель ещё на первых курсах института. И многого
достиг на этом поприще. Жил бы сейчас в полном шоколаде. Если бы…
жил, а не схлопотал третий инфаркт. Цель минимум была мною
достигнута. Вот только насладиться успехом в полной мере я не
успел: подвело здоровье, подорванное корпоративными пьянками и
возлияниями спиртного в компании «больших» начальников – моё
продвижение по служебной лестнице получилось тернистым.
Процесс получения повышений был мной хорошо отлажен. Я не
сомневался, что в этот раз, при желании, к сорока годам сумел бы
повторить достижения прошлой – возглавить крупное предприятие. А
если «правильно» женюсь, то и раньше. Вот только больше не
чувствовал былой тяги к высоким должностям и власти. А деньги
теперь мог бы заработать и послезнанием – не ходить по лезвию.
Угнетали меня и воспоминания о последнем разговоре с младшим сыном.
Быть может… я действительно перед ним виноват?
***
После нескольких часов работы на поле, я заподозрил, что
Комсомолец и Пимочкина неспроста стояли рядом на той новогодней
фотографии. У Светки явно просматривался «синдром матери Терезы». С
таким явлением я сталкивался в… прошлой жизни. Подобной официально
непризнанной болезнью страдала одна из моих помощниц в Череповце.
Тоже постоянно подбирала раненных бездомных котят, помогала сирым и
убогим. Даже замуж вышла за невзрачного алкоголика с вечно
трясущимися руками: мечтала его перевоспитать.
Вот и Пимочкина приняла Сашу Усика (теперь – меня) за того
раненного бездомного котика. Что неприятно царапнуло мою гордыню: в
роли сирого и убогого мне раньше бывать не доводилось. Я видел
растерянность на лице Славки Аверина. Похоже, староста не понимал,
что происходит. Представляю, что чувствовал бы я на его месте. Ведь
Светка не выглядела трудной мишенью – не избалованная мужским
вниманием Королева. Вот только девчонка не реагировала на шарм
«героя». Как та наседка она вертелась рядом с «детдомовским».
***
Днём у меня появилась возможность улизнуть из-под навязчивой
опеки комсорга. Работавшая утром на уборке урожая группа студентов
уже обедала, когда вернулась четвёрка парней, грузивших в грузовик
ту капусту, что мы сложили в кучи вчера. Парни изобразили великую
усталость, разбубнились о том, что именно на них взвалили главную
тяжесть колхозного труда. Заявили, что не готовы терпеть
несправедливость: с удовольствием бы вернулись работать в поле.
Потребовали, чтобы на вторую половину дня староста подыскал им
замену. Потому что «ни одна спина не выдержит так долго пахать на
погрузке».