– Думаю, мне стоит навестить господина Шеррера и задать
ему пару вопросов, – хмуро произнес он. – И вас я жду завтра с утра
у себя в кабинете. И браслет захватить не забудьте, – бросил
презрительный взгляд на украшение. – А теперь покиньте место
преступление. Не мешайте расследованию.
– Господин Керреро, почему вы так негативно всегда
отзываетесь об Аристандре? – вдруг спросила она.
– Потому что он меняет любовниц как перчатки, – хрипло.
– Потому что не хочу видеть на вашем лице разочарование. Потому
что.., – внезапно он замолчал, так и не закончив фразу. – А
впрочем, наведите о нем сами справки. Может, тогда и поймете. Хотя,
судя по тому, что вы зовете его по имени, уже слишком
поздно…
Поджав губы, девушка удалилась. Морис еще несколько
секунд смотрел ей вслед, а потом снова взглянул на обезображенное
тело вдовы. Мелькнула мысль, что Аристандр Шеррер неспроста подарил
Тайрин украшение с таинственным знаком на замочке. И кому, как не
ему, будет известно, что значит эта метка. Не хотелось думать, что
Тайрин тоже в опасности, но этот момент нельзя
исключать.
Морис усмехнулся. Еще вчера он подозревал ее в
убийствах, а сегодня беспокоится, что она станет очередной жертвой.
Но во-первых, у нее теперь есть алиби, во-вторых, на ее руке
браслет с подозрительной символикой, а в-третьих, лишь сегодня
утром он смог навести о ее отце справки. И кто бы мог подумать, что
Тайрин – родная дочь Ивера. Признаться честно, Морис вообще не
догадывался, что у одного из членов Тайного ордена есть дети. Когда
он узнал, где проживает мисс Тархаро, сначала подумал, что она его
далекая родственница, на которую неожиданно свалилось наследство.
Ведь они носили разные фамилии. Но сейчас начальника Тайного сыска
мало интересовало, почему Тайрин носила другую фамилию. Намного
важнее было понять, угрожает ли ей тоже опасность с учетом того,
что ее отец тоже погиб странной смертью.
***
Разговор с Морисом оставил неприятный осадок. Мне бы
радоваться, что он вычеркнул меня из списка подозреваемых, да
только на душе было как-то паршиво. Будто меня помоями облили со
спины и убежали, а я не знала, в какой стороне находится мой
обидчик.
Мне не давали покоя осуждение в глазах блондина и нечто
похожее на разочарование, промелькнувшее в его взгляде, когда он
заметил браслет. Это злило меня и одновременно озадачило.
Во-первых: какого черта он позволяет себе меня осуждать! Во-вторых:
этот мужлан сделал обо мне неверные выводы, основываясь только на
факте моего знакомства с Аристандром и принятии его подарка, а
также неподтвержденных слухов. И что, собственно, его так
разочаровало в том, что я приняла подарок? В конце-концов, он сам
не стал помогать мне с обратной отправкой украшения.