Я проморгался и едва не отпустил спасительную корягу. Прямо на
дереве гордо восседал… здоровенный черный селезень с алыми
глазами.
«Маскировка – мое почтение. Никто ни о чем не догадается».
Я спрятал ауру, а лик мой не увидят паладины, - уверенно ответил
демон. – Как плавалось? Узрел ли ты подводные картины? Быть может,
повстречал русалку ты в реке?
«Нет».
Что ж не вылезал?
«Очень смешно».
Ке-ке, - хрипло рассмеялся демон.
«Шутник, мать твою», - грубо подумал я, после чего мысленно
выругался, предметно обрисовав, куда архидемон должен идти со
своими шутками. – «Ты лучше скажи, долго ли нам еще? Скоро помру от
холода».
Тут не кривил душой – вынырнув и подставив голову холодному
вечернему ветру, я резко ощутил, как уходят силы. Руки и ноги
моментально окоченели, а зубы принялись отбивать чечётку.
Черный селезень вместо ответа совсем по-человечески пожал
плечами, после чего соскользнул в воду и поплыл вперед.
Видимо, долго.
Ничего не оставалось, кроме как ухватиться за дерево покрепче и
отдаться на волю волнам, поверив в чудодейственную силу
новоприобретенной магии.
***
В себя я пришел, когда уже забрезжил рассвет и обнаружил, что
вместе с корягой валяюсь на берегу реки, а Айш-нор, нахохлившись,
сидит рядом. Как долго мы плыли – черт знает. Сколько провалялся в
отключке – неизвестно. Каким образом удалось пережить эту ночь, не
имею ни малейшего понятия. Видимо, магия спасла, не иначе.
Впрочем – и это было совершенно очевидно – ненадолго, если я
сейчас же не обогреюсь – сдохну без вариантов!
На счастье, спасительная коряга вывела нас с Айш-Нором к
небольшой рощице, в которой удалось сравнительно быстро отыскать
растопку. Затем, с затаенным страхом, я достал непромокаемый
контейнер, убедился, что спички остались сухими, после чего сложил
небольшую горку, тщательно перемешав сухие тоненькие еловые ветки с
пучками мха и небольшим количеством бересты, найденной
неподалеку.
Чиркнул спичкой и аккуратно поднес слабый огонек к коре. Он
перескочил на нее, занялся, разросся, принялся за мох, вгрызся в
тоненькую, сломанную в трех местах веточку, начал расти и пожирать
угощение.
Я подбросил несколько сухих еловых лап, затем – пару палок
побольше, и, наконец, когда пламя, взревев, устремилось вверх, ту
самую волшебную корягу, вытащившую нас из проклятого леса.