Плутать долго не пришлось, нашлась узенькая тропка, а там и достаточно широкая грунтовая дорога, какие обычно ведут к жилью. Осмотрев колею, я смекнул, что еще вчера тут кто-то проезжал на обычной легковушке. Мы с Мишкой двинулись в сторону, где лес был пореже. Глинистая желтая грязь уже через полчаса ходьбы облепила «берцы» гигантскими «лаптями». В лесу всегда так: земля сохнет медленно, вода собирается в лужи и зацветает. Напарник насвистывал привязчивый мотивчик, я же смотрел по сторонам, но ни единого просвета ни впереди ни по обочинам не было. Спустя минут сорок дорога свернула вправо и вывела к большому лугу, на противоположной оконечности которого белели деревенские крыши. Повеселевший Мишка наддал ходу, и мы пересекли заросший высокой травой луг, сбивая утреннюю росу. То, что трава не скошена, меня насторожило: так бывает в заброшенных селах или там, где почти никто не живет. Просить в таких заброшенных поселках трактор – это даже не смешно, по-любому придется идти назад и пытаться вызвать помощь. В крайнем случае можно расстыковать одну из фур и на тросах растащить завал на дороге. Естественно, приятелю я о своих подозрениях не сказал, не стоит каркать. Догнал напарника и на всякий случай поправил кобуру. Мы вошли в деревню. Одна улица, два ряда домов разной степени неряшливости, дворов десять-пятнадцать. Мусор на земле и в стеблях пыльной травы на обочинах. Стекла в окнах целые, стены некоторых домов покрашены, крыши не провалившиеся. Но странное дело: нет лая собак, скотина тоже голос не подает. Так не бывает. Такое впечатление, что люди разом ушли из деревни. Постепенно до сознания начало доходить, что же в этой картине кажется самым настораживающим: резкий запах «химии». Нет, в нос не шибало, душок тонкий, едва уловимый, но… чужой и тревожный.
Тронув Мишку за рукав, я взглядом приказал ему приготовить оружие. Чутье никогда меня не подводило, а сейчас чувство опасности и близкой беды прямо-таки вопило в голос. Михась привык доверять мне, поэтому молча снял с плеча укороченную «сайгу»{2} и беззвучно отжал предохранитель, высвобождая затвор. Я достал свою «мухобойку», тоже снял с предохранителя и дослал патрон, стараясь сделать это как можно тише. Кивнул напарнику: дескать, прикрывай, открыл калитку первого дома справа и вошел во двор, держа пистоль у бедра. В кино герои прижимают ствол к груди дулом вверх либо держат на вытянутых руках. Смотрится очень эффектно, но это выдумка. В реале так лучше держать оружие на стрельбище, уже выйдя на рубеж для стрельбы по мишеням. В жизни чем короче твой силуэт, тем меньше шансов быть обезоруженным или иметь простреленную конечность. Это я почерпнул в учебке, этому же научил и напарника. Поэтому если глянуть на меня мельком, то и сам пистолет заметишь не сразу, и подсознание не среагирует на угрожающую позу. Я же могу сделать первый выстрел и от бедра, при достаточной практике зацепить близко стоящего противника – верняк…