Смущал в этом меня только один момент, что факт перечисления денег на карту я мог просто не доказать. Пришлось рискнуть. Нотариус внимательно выслушала мои сомнения на это счет, покивала головой и поинтересовалась уже у Нади почему выбран именно такой способ оплаты. Надежда, напустила на себя горестный вид и скороговоркой запричитала о превратностях судьбы и предстоящей операции. Небрежным взмахом руки нотариус прервала сольное выступление Нади.
– Вы можете положить деньги на счет через Сбербанк. Принесите мне квитанцию об оплате. После подпишите договор. – молвила нотариус и дала нам понять, что аудиенция закончена.
Мы с Надеждой покинули кабинет и вышли в холл. Глупо было думать, что толпа разъяренных людей, сквозь которых мы с Надей бесцеремонно проложили свой маршрут к нотариусу, радостно воспримет наше возращение. Нас ждали. И это были не радостные крики и громкие овации. Возмущенный рев голосов обрушился на нас пудовым молотом, грозя раздавить нас тяжестью обвинений и высокими децибелами. Горестная, больная и нуждающаяся в срочной операции Надежда в миг преобразилась в грозную боевую машину. Ни говоря ни слова она взяла от двери короткий разбег и врезалась в толпу…
Второй мой проход не остался безнаказанным и безболезненным. Изрядно помятый и разгоряченный, я вылетел из дверей конторы пробкой из под шампанского и тяжело отдышался. На безопасном расстоянии от дверей нотариальной конторы и беснующейся в ней толпы, стоял Димон и рысистые сестры, демонстрируя равнодушие и всяческое не причастие к главным героям этого бардака. Не могу их за это осуждать, пока мы гостили внутри они вынуждены были нас ждать снаружи. На этот раз мы не стали растягиваться в колонну, а плотной группой двинулись в сторону сбербанка завершить дело.
Отделение сбербанка встретило нас предвкушением обеденного перерыва, до которого оставалось менее десяти минут. Сотрудники всячески давали понять своим клиентам о надвигающемся перерыве на обед, периодически громко сообщая им об этом радостном событии. Мы ворвались в эту сонную обитель плотным строем и решительно двинулись к операционистке. Тень отчаяния мелькнула в ее глазах, судя по нашим лицам отшить нас, сославшись на пятиминутную готовность к обеду, представлялось маловероятным. Я объяснил операционистке суть нашего визита и она тут же обрадовала меня новостью, что деньги я могу внести через банкомат, т. к. касса сейчас не может принять от меня всю сумму. Из ее путанных объяснений я понял одно, мы пришли очень не кстати, и ей совсем не нравится перспектива тратить на меня время, не предусмотренное регламентом.