Ничего другого не оставалось как оплатить через банкомат. В дальнем углу, просторного зала Сбербанка, сиротливо затерялись два банкомата. К ним я и направился. Набрав цепочку цифр, я начал скармливать безучастной машине денежные купюры. Операция не представлялась мне сложной и примерно половина моих купюр уже нашли новое пристанище в ненасытном брюхе банкомата, как вдруг…
– Боже мой, сердце, сердце что-то схватило! – раздался сзади меня голос Нади, пробившись сквозь фоновый шум в зале – Зря я согласилась на такую сумму! Обмануть меня хотят эти Москвичи! Зря все это! О-о-о-ххх.
Гробовая тишина ударной волной прошлась по всему залу Сбербанка, отразилась от стеклянных дверей кассовой каморки и вернулась ко мне. Я очень медленно повернулся на голос Нади, утешая себя мыслью, что мне все послышалось.
– Я звонила людям и они назвали мне настоящую стоимость дома. Нужно было поднять цен!. Ааааахххх! – надрывалась Надежда, медленно сползая со стула и пытаясь умостить свое большое тело на полу. Бледный Димон бросился на помощь больной женщине, подхватил ее под руки и попытался усадить ее обратно на стул. Охающая Надя повисла на руках Димона, не проявляя желания вернуть своему телу сидячее положение и пытаясь схватиться рукой за грудь, в тщетной попытке нащупать заболевшее сердце или хотя бы обозначить место его нахождения.
Сестры которым, собственно говоря ораторствовала Надя, застыли неподвижными столбами, всем своим видом давая понять, что они готовы провалиться сквозь землю. Посетители и работники банка с интересом наблюдали разворачивающееся шоу. Я же лихорадочно пытался подсчитать сколько денег я успел скормить банкомату, покрываясь испариной.
– Женщина! Вам плохо? Вызвать скорую? – раздался властный голос, как гром с ясного неба. Из недр служебного помещения, цокая каблуками, выдвинулась высокая женщина, судя по голосу и уверенному поведению облеченная властью. Она подошла к растекающейся в руках Димона Надежде и склонившись к ней призвала ее к ответу:
– Что. Здесь. Происходит? – Пропечатала она каждое слово, как на печатной машинке.
Надя внезапно обрела силы, сумела притулить себя на стуле и жалобно заскулила о больном сердце. На начальницу это не произвело никакого впечатления и она попросила, в приказном тоне, вести себя достойно в общественном месте и если нужна скорая помощь, то сообщить об этом охраннику. Окинув сердитым взглядом нашу группу она крутанулась на каблуках и царственно отбыла обратно.