Пока мы осматривали участок подошла еще не старая женщин, сухая как высохшая ветка дуба и такая же крепкая. Она представилась сестрой хозяйки и принесла ключ от дома. Мы продолжили экскурсию уже внутри. Сестра хозяйки любезно выступила в роли гида и в отличии от риэлторов, то и дело путавшихся в показаниях, давала объективную информацию. Собственно, дом состоял из двух помещений: большой жилой комнаты, обклеенной обоями, выцветшими картинами с ликом святых и комплектом мягкой мебели (не иначе гарнитур генеральши Поповой), пристроенной узкой как пенал кухни, щеголяющей газовым котлом с плитой и двумя небольшими, но пластиковыми окнами. Все это кухонное великолепие почему-то концентрировалось в одном углу, а другой конец кухни-пенала упирался в деревянный щит, за которым скрывалась новая пристройка с загадочным туалетом, не введенным еще в эксплуатацию.
О том как выглядит, восхваляемый риелторами санузел сестра хозяйки имела весьма смутные представления. В общем, дом был явно жилым. В нем был газовый котел с отоплением в виде системы труб, охватывающие комнату и кухню толстыми белыми трубами-змеями. Наличествовало электричество и водяная колонка, застывшая у крыльца дома в тщетной попытке попасть внутрь.
Это было лучшее из того, что мы видели ранее. Коробку дома венчала шиферная четырехскатная крыша, пространство под которой была гордо заявлено как второй этаж. Попасть на второй этаж можно было только с улицы по приставной лестнице, пройдя по крыше пристройки. Я поднялся наверх осмотрел помещение и понял, что это не тянет даже на чердак, не говоря уж о мансарде, заявленной риелторами. Сколоченная кровля, на скорую руку, с пустым и продуваемым пространством внутри, ограниченное крепкими фронтонами.
Стоимость за этот архитектурный изыск риелторы заломили как за двухэтажный коттедж с паровым отоплением, и как минимум позолоченным унитазом. Представитель покупателя, нервно сглотнула, внезапно осознав, что она показывает элитную недвижимость, а не запущенный домик в деревне. Я по достоинству оценил аппетит риелторов и решительно раскланялся с ними, ссылаясь на отсутствие чувства юмора и несерьезность предложения. Труженики недвижимости не оценили моей иронии и качестве жеста доброй воли предложили мне скидку аж в пять тысяч рублей, от всей своей широкой души. Я вежливо отклонил щедрое предложения и мы расстались, уверив друг друга в дальнейшей встречи, которая к счастью, так и не состоялась.