Увидев мой взгляд, она несмело улыбнулась, смутившись и опустив
глаза. Я улыбнулся в ответ. Ещё раз мысленно похвалил себя, что не
пожалел для младшенькой обновок и сумочки. Что-то сломалось между
нами, какая-то стена отчуждения, я больше не вызывал у неё
недоверия и страха.
А поход к нормальному визажисту-стилисту вообще вызвал у неё
румянец и восторженный блеск глаз, и она одарила меня жарким
сестринским поцелуем в щёку.
Хорошо быть богатым и щедрым, правда, к концу нашего променада
по Косой Аллее, кошелёк мой показал дно. Ну да, легко пришло, легко
ушло, я, признаться, и на это-то не рассчитывал.
Позаботился и о собственном обновлённом имидже. Во-первых, долой
эти длинные патлы, сейчас я был подстрижен коротко и
по-молодёжному. Мешковатый свитер и бесформенные брюки заменили
классическая серебристо-серая рубашка, чёрные брюки со стрелочками
и лёгкая кожаная куртка. Дополняли образ большие зеркальные
очки.
Братья, конечно, дружно обзавидовались, но просить денежку не
стали, чай, не сёстры. У них свой бизнес и финансы, с моими не
пересекающиеся, да и гордость просить не позволила бы.
На платформе близнецы почти тотчас испарились с тележками,
умотав куда-то к началу поезда. А я, не удержавшись, полной грудью
вдохнул неуловимый аромат начинающегося волшебства. Глупая улыбка
вылезла на лицо, пришлось срочно отворачиваться, пока её никто не
заметил.
Лет после двадцати, может чуть раньше, я понял, что люди делятся
на две категории. Большая часть практичные, деловые, приземленные и
безумно скучные люди, для которых за углом всего лишь булочная,
парикмахерская и аптека. И меньшая часть к которой я относил и
себя, это те кто даже после тридцати, а то и до самой смерти,
подспудно ожидают чуда. Когда, то - детское ощущение, что стоит
повернуть за угол и мир вдруг изменится и там будет не такая же
улица, а что-то совсем, совсем иное, неизведанное и
волнующе-интересное, не отпускает, поневоле заставляя чаще биться
сердце перед каждым поворотом.
Истребить его не смогли ни армия, ни быт, ни каждодневная
рутина. Может, поэтому от меня и ушла жена. Мы были слишком
разными. Я не мог, не хотел загоняться в прокрустово ложе скучных
серых будней. А она не понимала и не принимала моих увлечений.
С детьми как-то тоже не сложилось. Сначала было все некогда,
хотелось пожить для себя, а затем как-то уже и незачем.