Он сел рядом с Адой. Послушал ее сердце, измерил пульс и спросил:
– Как ты себя чувствуешь, милая?
– Я так устала, – сказала она.
Доктор Ротман удовлетворенно кивнул. Он приподнялся и посмотрел на ребенка на руках у Карлы.
– Мальчик, – сказал он.
Эрик наблюдал с любопытством, смешанным с отвращением, как доктор открыл свой саквояж, достал оттуда нитки и с двух сторон завязал на шнуре узлы. Одновременно он тихо говорил Карле:
– Ну что же ты плачешь? Ты справилась просто прекрасно. Приняла роды совершенно самостоятельно. И я не понадобился. Вырастешь – становись доктором.
Карла немного успокоилась. Потом она прошептала:
– Посмотрите на его голову… – Доктору Ротману пришлось наклониться к ней, чтобы расслышать ее слова. – Мне кажется, с ним что-то не так…
– Да, я знаю, – доктор Ротман достал острые ножницы и разрезал шнурок между двумя узлами. Потом он взял у Карлы голенького младенца и поднял перед собой на вытянутых руках, разглядывая. Эрику не показалось, что с ним что-то не так, но младенец был такой красный, и весь сморщенный, и в слизи, что было трудно понять. Однако доктор после минутного размышления произнес:
– Ну надо же…
Приглядевшись повнимательнее, Эрик заметил, что ребенок действительно выглядел странно. Лицо у него было перекошенное, одна сторона нормальная, а вторая казалась вдавленной, и с глазом что-то не то.
Доктор Ротман вернул ребенка Карле.
Ада снова застонала и напряглась.
Когда она расслабилась, доктор Ротман достал у нее из-под юбки что-то, до отвращения напоминающее кусок мяса.
– Эрик, – сказал он, – принеси мне газету.
– Какую? – спросил Эрик. Родители каждый день покупали все главные газеты.
– Любую, мальчик мой, – мягко сказал доктор Ротман. – Я же не читать ее собираюсь.
Эрик побежал наверх и нашел вчерашнюю «Воссише цайтунг». Когда он вернулся, доктор завернул этот кусок в газету и положил на пол.
– Это называется «послед», – сказал он Карле. – Лучше потом его сжечь.
Он снова сел на край кровати.
– Ада, милая моя девочка, выслушай меня мужественно, – сказал он. – Твой малыш жив, но, возможно, не совсем здоров. Мы сейчас его вымоем, тепло укутаем – и надо отвезти его в больницу.
– Что с ним? – испуганно спросила Ада.
– Я не знаю. Его нужно обследовать.
– Он будет жить?
– Врачи больницы сделают все, что в их силах. Остальное в руках Господа.