Я замолкаю. Показная лёгкость, желание шутить испаряются, начинают казаться нелепыми.
— Ты не с Кариной. А я была уверена, что ты на ней женился.
Булат стряхивает пепел, смотрит на меня. Его взгляд родом из «До» разбирает меня на мельчайшие детали, шарит под кожей.
— Ты ошиблась, Таисия.
Холодный ветер, сорвавшийся с Москвы-реки, треплет мне волосы, забивается в ноздри, заставляет слезиться глаза. Отвернувшись, я смотрю за перила, туда, где в тёплом свете прожекторов краснеет остроконечная кремлёвская звезда.
— Я Тая. Как поживает Акбаш?
— У него всё хорошо, — Булат тушит окурок и выбивает из пачки новую сигарету. Раньше он так часто делал. Несколько чашек кофе подряд, две или три сигареты. Даже удивительно, что у него такие белые зубы. — Как дела у тебя?
Я застываю. Как дела у меня?
— Всё замечательно… Я учусь… Ещё у меня теперь есть щенок… Банди. Не знаю, помнишь ты или нет… Я тебе про него как-то раз говорила.
Булат кивает.
— Помню.
Вот зачем я сказала ему про щенка? Разве ему есть разница? Сказала бы, мол, всё отлично, учусь, работаю. Спасибо тебе за возможность.
— Я так и не поблагодарила тебя за то, что оплатил мою учёбу. И за остальное. Спасибо.
— Не за что.
Вот и всё. Будь взрослой, Тая. Пока снова не наговорила глупостей и не выставила себя на посмешище, уходи.
Я обхватываю себя руками, выпрямляюсь.
— Вернусь внутрь. Холодно, да и Антон меня, наверное, потерял. Рада была с тобой увидеться… Надеюсь, у тебя всё хорошо.
Его ответа я решаю не дожидаться. Внутри всё мучительно переворачивается, пальцы трясутся. Разворачиваюсь и иду.
— Хорошего вечера, Таисия, — провожает меня в спину.
3. 3
— Ты настоящий бандит, знаешь? — с укоризной смотрю на Банди, держащего в зубах пластиковый плинтус. — И что я буду говорить хозяйке, которая так любезно разрешила тебя тут поселить?
Банди плюхается на пол и с увлечением продолжает своё разрушительное занятие, всем своим видом говоря, что, мол, как-нибудь разберёшься: всё равно плинтус я уже испортил.
Я треплю его по голове и мысленно делаю пометку заехать в строительный супермаркет за новым. Злиться на Банди не могу: моя любовь к нему безусловна, а он слишком очаровательный.
— Ты так рано встала, — раздаётся сзади, и через секунду Антон обнимает меня и целует в шею. Его голос становится вкрадчивым, низким: — Вернись в кроватку, котёнок, а? У тебя же ещё есть время.