-Не имею чести вас знать, пан хам, – гордо вскинул подбородок
Домбровский, – Но ваше поведение недостойно благородного человека,
если вы, конечно, шляхтич.
-Предпочитаю считать себя дворянином. Что касается
происхождения, то поверьте, оно гораздо знатнее вашего, пан
Коротышка. Так ведь вас называли подельники, если мне не изменяет
память? Многих из них я отправил к праотцам, туда им и дорога. Вот
и вы попались в расставленные сети!
Лицо идеолога польских инсургентов дрогнуло, и в глазах
появились искорки ненависти. К своей чести, он не скатился до брани
или криков.
-Пан Иуда? Как же я сразу не догадался? – Ярослав буквально
выплёвывал слова, – Предатель, чьи руки по локоть в крови. Цепной
пёс проклятого Муравьёва-вешателя. Только у вас хватило бы подлости
угрожать убить женщину, дабы воздействовать на её мужчину. А ведь
вы происходите из достойной семьи. Я прекрасно знал ваших старших
братьев, а с Винцентом учился в Военно-инженерной академии.
-По крайней мере, я лично убивал врагов, участвуя в сражениях. И
упомянутого вами братца Винцента, казнил своими руками, –
усмехаясь, видя, что мои слова ужаснули Домбровского, – А вот
подобные вам подстрекатели, отсиживались за чужими спинами и
толкали на верную смерть сотни восторженных глупцов. При этом их
тела гниют в многочисленных могилах от Одры до Двины. А вы спокойно
переждали мятеж в тюрьме, ещё и умудрились сбежать с пересылки.
Наверное, мыслями пан Ярослав уже в Париже? Наш герой мечтает
неплохо проводить там время, гулять с молодой супругой по
Елисейским полям, а в перерыве засорять мозги новым адептам Великой
Польши. Только ничего у вас не выйдет. Может, вы ещё и увидите
Францию, но лет через двадцать.
-Пан, Юзеф, – дёрнулась Пелагея Згличинская, жена лидера
инсургентов, – Проявите жалость, ведь у вас должно же быть сердце!
Ярослав ни в чём не виноват!
Святая простота. Эта госпожа меня за кого принимает?
-Молитесь, что я не пристрелил вашего мужа и эту гниду Озерова,
якобы за оказанное сопротивление. Уж очень они нужны мне живыми.
Фредди, вяжи этого карлика, а затем будем пеленать буйного
ротмистра.
***
Я достаточно увлекающийся человек, всегда любил генерировать
новые идеи, поэтому часто не обращал внимания на детали. Благо, в
прошлой жизни у меня были грамотные помощники, подчищающие мои
ошибки. Да и во время подавления восстания, лихие наскоки удавались
нашему отряду больше из-за беспечности мятежников. Но сейчас
совершенно иная ситуация, которая не терпит спешки и
невнимательности. Именно после назначения в третье отделение, мне
пришлось кардинально поменять своё отношение к рабочему процессу.
Лучший следователь – это не тот, кто много бегает в поисках следов
преступников, а человек умеющий думать и обращать внимание на
мелочи.