На подъезде к Калуге нас встретил казачий разъезд в
сопровождении полицейского, или жандармского чиновника. Тут не
совсем понятно для меня было, но явного высокого чина.
- Здравствуйте, Елизавета Петровна, — поздоровался он, с
любопытством косясь на меня, — Вас ждем. Я удивленно посмотрел на
матушку и чиновника. Даже привстал с коляски. - Ох, простите, Ваше
сиятельство, — продолжил он спокойно и как-то обыденно, — Позвольте
представиться. Николай Эрнестович Мантейфель. С этого года состою
на должности помощника Калужского уездного исправника. Мне вас
сопровождать по Калуге сегодня надобно будет. Пока все дела не
сделаете и обратно в имение не вернетесь.
А чин то достаточно высокий для Калуги, и вдруг в сопровождение
приставлен. И я на всякий случай кинул на него матрицу
доверительного общения. У исправника должно сложиться мнение, что
он сам принял решение о такой форме общения. Зачем идти на
обострение, если можно мирно общаться. Скоро я так в матрицах
натренируюсь, что на автомате, не задумываясь раскидывать их буду.
Я рассмеялся. А исправник посмотрел на меня недоуменно. - Простите
Николай Эрнестович. Ваша фраза звучит двусмысленно, как будто вы
нас из Калуги побыстрее в имение спровадить стараетесь.
- Простите, Ваше сиятельство, — заговорил исправник, — Вы
позволите к вам обращаться Петр Алексеевич?
- Да я даже буду благодарен за такое обращение, — пожал я
плечами.
- Понимаете, Петр Алексеевич, в Калуге сейчас неспокойно стало.
Внешне все вроде бы и пристойно благодаря усиленным патрулям. Но
вот по углам шепчутся. А тут вы еще необдуманно подсобили. Недавно
разъезд казачий вернулся взмыленный и взъерошенный. И ведь сразу
объявили ваши слова, при всем народе. Еле утихомирили казаков. Вы
уж, пожалуйста, взвешенно относитесь к своим словам, ваше положение
повыше некоторых стало. А то ведь казаки всю губернию выпороть
могут, — с улыбкой сказал он, — Правда, положив руку на сердце,
некоторым полезно было бы мозги на место поставить. Но я ведь не
могу этого допустить, и даже говорить, мне Устав не позволяет самим
Государем Императором подписанный. Вот такое положение у нас. И как
видите мои слова не двусмысленно звучат. А спровадить вас и не
получится. Много вопросов решить надо и без вашего и вашей матушки
присутствия тут никак. Вот кстати ваше сопровождение надо в Калугу
отправить.