— А Влад тебе сказал о поездке в
субботу? — поинтересовалась Ирка, едва мы вышли из корпуса.
— Ага. Ты что-то знаешь о костре
силы, и что это такое?
— Ни малейшего. Я же новичок, как и
ты, — развела руками Ругалова. — Леша только разразился своим
дельфиньим смехом и сказал, что это надо прочувствовать.
— Какая знакомая песня! — притворно
изумилась я. — Представляешь, я ее тоже где-то слышала!
— Хит сезона, — авторитетно утвердила
Ирка, и мы расхохотались, бодро шагая к одиннадцатому корпусу. — Я
только надеюсь, что через него не придется прыгать. Ты же знаешь,
что я и огонь, это…
— Потенциально билет в ожоговое
отделение, — покивала я, не раз наблюдавшая, как подруге попадает
от капризной стихии. Один раз она умудрилась серьезно обжечься о
нагревшуюся на солнце железку.
— Так или иначе, я рада хотя бы тому,
что никаких ночевок в палатках и песен под гитару не
предвидится.
— А то, тебе лишь бы было где волосы
с утра помыть, — мигом раскусила я причину Иркиной нелюбви к
походной жизни.
— Между прочим, правильный уход за
волосами — очень важная составляющая жизни любой неглупой женщины,
— задрала Ирка нос.
— О, боги, какими еще составляющими
нас удивят неглупые женщины? — прокомментировала я, наверняка
скопировав один из лучших саркастичных взглядов Влада.
Повторный приступ хохота заставил нас
вцепиться друг в друга, чтобы не упасть.
— Агат, Ир! — донеслось в спину, и
все мое веселье от зацикленности Ругаловой на ее шевелюре
испарилось.
— Вот черт, — пробормотала я.
— Он все еще не знает, что ты…. Влад…
Послушай, ну это уже реально полные «о боги», — вытаращилась
Ирка.
— Я его не обнадеживала! Это вообще
все ты виновата, — прошипела я, оборачиваясь и растягивая губы в
приветливой улыбке.
— Всего лишь хотела помочь тебе
прекратить сохнуть по его княжескому высочеству, — пояснила
подруга, едва размыкая губы из-за милой улыбки приближающемуся к
нам Денису Хворостухину.
Конечно, Ирка была права, и, конечно
же, я скорее откушу себе язык, чем это признаю. Что-то вроде одного
из нерушимых законов лучших подруг на век. Одна говорит абсолютную
правду, вторая молча слушает, обе знают, что происходит, но никто
не углубляется в тему до грани скандала. В противном случае это не
дружба на век, а паразитизм до первого конфликта.
— Осторожнее в выражениях, про клятву
забыла?