Перескочив через железнодорожные пути, спрятался за остатками бетонного ограждения. Запахи смешались. Ляля фонила, но рядом был пряный, брутальный некто. Пес.
Моя верхняя губа сама собой скривилась, я еле сдержал раздраженное рычание. Пес и Ляля. Она ему сейчас доносила. Про Анхеля, про меня и Вику.
Как не вовремя я встретил ее! Как не вовремя.
Мне нужно придумать, как вытащить Вику, чтобы она не превратилась в кусок пожеванного мяса.
У нашего рода все жестко: иерархия, правила, кодекс. Вика — человек, ей нет места в нашем мире, так почему же она, мать его, так тесно с ним связана? Не каждый наш врач так бы меня заштопал. Ветеринарная магия? Ой ли!
Я снял кроссовки и очень мягко стал подбираться к пункту регулировщика. Ляля на повышенных тонах разговаривала с низкорослым грузным мужчиной. Девушка постоянно мелькала в окне, а вот пес стоял смирно, слушал, наматывал на ус.
— Она! Кто она? Что я скажу Анхелю?
— Ничего. Молчи, дура. Мы его поймаем и все. Будет еще один труп, с концами. Он убийца, ты же сама знаешь. Это он всех убил. Вот и все. Номад, кочевник, сумасшедший маньяк.
— А та девка? Ее искать будут. Она странная! Она залечила его. Вы это знали? Что, если он теперь не один?
— Один номад или с балластом, ничего не изменится. Его кусок мяса, значит, его. Пусть подавится им! Кое-кто выдаст нам все его лежки, ребята уже их обыскивают. Найдут и ее.
— Она его, идиот! Она
его
!
— Была его, станет нашей. Ребята уже рассказали нам о ней. Бутч заберет ее себе, а номада убьет. Такая добыча оживит нашу кровь.
Ну, нет, уроды, вашей она не будет, Вика моя. В этом Ляля права.
— О ней справки уже навели, быстренько. Ты знаешь, кто ее дед? Эта девка хорошо скрывалась, — пес сплюнул на пол. — Я не верю, что номад просто так к ней набрел. Все его боятся, а он всего лишь трус! Вечно прячется и вынюхивает, подлая тварь.
— Трое ваших не смогли его убить, зато он одного вашего на клочья порвал.
— Иди, Ляля, поводи его. Нам нужна эта баба. Нужна.