— Нет-нет, это очень интересно. Какая она была, ваша Анечка?
— Она была моей противоположностью. Я довольно жесткий человек, все в моей жизни должно быть по плану. А она, она была вихрь—непредсказуемый и стремительный. Все неразрешимые трудности рядом с ней становились сложностями с множествами решений. Она была ярким светом, который наполнял мою жизнь любовью, нежностью, заботой и волшебством. Она была способна превратить самый обычный день в приключение. 18 лет с ней я жил. А потом свет погас. И я начал доживать. Диму сослал к матери за его глаза, которые так напоминали о ней. Пил. А через 5 лет опомнился, понял, что упускаю самое важное. Взялся за себя, за Диму. Начал налаживать с ним мосты, которые почти догорели. Пришлось новые построить. Не знаю до сих пор — удалось ли?
— Виктор Анатольевич! Он в вас души не чает! Вы для него самый главный пример в жизни, он к вам за советами бежит, знает, что всегда на вас положиться может. Очень вас любит, это точно!
— Ох, Лизонька... Согрела душу старика... Мне мать рассказала. Я после этой истории будто очнулся наконец и увидел, как сильно он нуждается во мне. Димка однажды вернулся босиком и побитый. На все расспросы отнеки- вался и отмахивался, говорит — пустяки. А глаз так подбит сильно, что даже не открывался, тогда она мне набрала. Говорит: «Умывайся, брейся, трезвей и быстро приезжай, поговори с сыном. Ты мужчина, с тобой он должен поговорить». Я нехотя собрался и приехал. Говорю, так, мол, и так, рассказывай. А он губы поджимает, 12 лет пацану, и не сдает никого. Он меня всегда восхищал, я тогда решил, что дожму его. Как зарычу: быстро говори, что случилось, не смей мне мать тревожить, пойдем и разберемся с обидчиками. А он вдруг покраснел чего-то, никак понять не могу, что такого случилось. И вдруг начинает тихонько так говорить, еле разобрал, все под нос себе, но не ревет, просто тихо бормочет: «Я ботинки твои на чердаке нашел. 42 размера. А у меня 38-ой,—вытягивает ногу свою, показывает. — А мне очень захотелось, чтобы ты был рядом. Да хоть бы и ботинки твои. Я и подумал, девчонки вон пихают себе в майки вату, почему бы в ботинки не напихать. Напихал. И гулять пошел. Не очень удобно, конечно, зато я как будто в два раза больше стал. Сложно было их поднимать и опускать, иногда спотыкался, но поворачивать назад уже не решился. Так и дошел до школы, а там старшеклассники стояли, смеются, говорят, ботинки тебе не жмут? А я думаю, вот дураки-то, как они жать-то могут? Но промолчал, дальше пошел. Встретил Сашку из 6 В, он тоже посмеялся, а после школы поджидал меня с двумя друзьями. Они меня повалили, а он давай ботинки снимать. Вату оттуда повытаскивал всю и один ботинок одному другу кинул, а другой другому. Я за ними, а они давай со мной в собачку играть. Ну я, недолго думая, подбежал к Сашке и влепил ему кулаком, а он мне. Ботинки я забрал, они в рюкзаке, мне без ваты в них не дойти было. Сашка свое получил. Так что не надо, не надо идти разбираться, ладно?»