Огромные грустные зеленоватые глаза делали ее лицо кукольным. А тоненькие запястья и шея в великоватом сарафане в клетку — очень хрупкой.
Спиной она ощутила чей-то взгляд и обернулась. Опять эти смешинки, и теперь они предназначались Лизе, взгляд был чуть блестящим и мягким. Лиза дважды обернулась, чтобы убедиться, что он не смотрит на кого-то за ней, за ее спиной. Но там оказалась только стена и это даже испугало ее. Вот он встает — такой высокий, широкоплечий, в модных джинсах и слегка расстёгнутой̆ рубашке, и идет прямо к ней. Сердце начинает стучаться сильнее, ухает и бухает в грудной клетке так, что это становится заметно физически.
— Привет! Я Дима. — Голос дополняет образ этого невероятно притягательного юноши: бархатистый и низкий.
— Привет. Лиза, — храбрится и отвечает, глядя прямо в глаза.
— Принести тебе выпить?
— Я не пью.
— Я тоже не буду.
— И вообще, мне, если честно, уже пора.
— Я провожу тебя.
— Нет, нет, ты что. Здесь так весело, много интересных девчонок, ты не должен уходить.
— Но самая интересная для меня девчонка уже собралась домой. Стой здесь, я принесу наши куртки. — Но...
— Никаких но.
Он развернулся и зашагал в сторону коридора, затем остановился, развернулся, подошел к ней и спросил:
— Кстати, как выглядит твоя куртка? — оба заулыбались.
И вот они на улице идут рядом друг с другом. Вокруг мороз щиплет руки. Тьма окутывает, словно мать одеялом своего ребенка. Снег, как звездное небо, мерцает под ногами. И одиноко горящие окна в домах подсвечивают им путь.
— Интересно, я уже очень давно не видел звезд на небе. Города поедают звезды своим светом.
— Города поедают не только звезды, но и людей, и даже такую порой необходимую тишину.
— Ты хочешь помолчать?
— О нет, нет—ты не так понял. Он смеется, и она немного расслабляется.
— Я в детстве много времени проводил у бабушки, моя мама умерла, когда мне было 8, а отец—военный. Он меня очень любил, но не мог проводить со мной столько времени, сколько хотел. Поэтому я жил часто у бабушки. Так вот, там были яркие-яркие звезды. Можно было ночью сбегать на крышу летней кухни, лежать там, мечтать и разглядывать звезды... Я скучаю по звездам, по крыше и, конечно, по бабушке.
— Мне так жаль. Ты рано потерял мать... Ты ее помнишь? Какая она? Я не задаю много вопросов? Если тебе неприятно, не будем об этом.