– Амечи накладывают Проклятие и
исполняют Договор…
– Дейвы принимают Проклятие и
исполняют Договор…
– …на следующие пять тысяч лет…
– …на следующие пять тысяч лет…
– …пока вновь не сольются стихии в
Великой Битве…
– …стихии… в Великой Битве…
– …чтобы определить победителя…
– …определить…
Четыре с половиной тысячи лет
спустя,
4500 год 12-й юты по
летоисчислению Высших
Зал для официальных приемов сиял
традиционной мраморной белизной, которую нарушали лишь два
расположившихся в центре ободка тьмы. Они напоминали свернувшихся
клубками змей – обманчиво спокойных, но до краев наполненных ядом и
готовых при первом же удобном случае вцепиться друг в друга.
Внутри очерченных тьмой колец стояли
двое: величавый человек с гиацинтовыми глазами и широкоплечий,
приземистый мужчина в черной тоге с безволосой, увенчанной
серебристыми рогами головой.
– Ты просил аудиенции, Великий Хран.
Ты хотел говорить со мной наедине, – голос человека с
гиацинтовыми глазами оказался ему под стать: глубокий, рокочущий
бас, в котором явственно чувствовались сдерживаемые грозовые
раскаты.
– Да, Всевластный. – Поклон рогатого
дейва сочетал в себе неподдельное почтение и царское достоинство. –
Ты оказал мне великую честь, согласившись на эту встречу. Я
благодарю тебя и хочу заверить, что разговор окажется важным для
нас обоих.
– Я слушаю тебя, Великий Хран.
– Прежде всего, Всевластный, прими
мои искренние заверения в том, что дейвы по-прежнему чтят Договор,
с достоинством неся свое Проклятие, и не собираются нарушать его
даже в самой малости…
Обладатель гиацинтовых глаз жестом
прервал собеседника. Воцарилось молчание. Амечи и дейв застыли друг
против друга, а обстановка вокруг них начала меняться. Белый мрамор
поблек, подернулся дымкой, затрепетал. Сквозь него постепенно
проступало убранство другого зала, поменьше, с увешанными
гобеленами стенами, обитыми синим бархатом позолоченными креслами и
хрустальным столиком у камина.
Пока шла смена обстановки,
собеседники не проронили ни слова. Амечи с гиацинтовыми глазами на
правах хозяина внимательно следил за обновлением интерьера, а дейв
задумчиво наблюдал, как рассеивается темная дымка охранных
колец.
Наконец амечи сделал приглашающий
жест к стоящим у камина креслам.
– Сколько тысячелетий мы знакомы с
тобой, Хран?
– Тридцать, а может, и больше, –
откликнулся дейв.