ландтаг Королевства Богемия принял резолюцию,
требовавшую предоставления Чехии равного с Венгрией и Австрией
статуса. Но попытки урегулировать в 1871 г. чешский вопрос,
предоставив чешским землям большие права, были блокированы
непримиримой позицией австрийских
немцев. Что, естественно, пришлось не по нраву немцам
богемским. Так что при всем
желании австрийского императора поучаствовать в разделе турецкой
доли Балкан, сделать это реально он бы не смог. Просто не рискнул
бы вывести армию из мятежных провинций. Хотя, к слову сказать,
маленькая победоносная война Францу-Иосифу бы очень не
помешала.
Во второй части документов о страдающих под пятой мусульман
христианах вовсе не упоминалось. Схема была той же самой. Военный
потенциал, схемы политических ходов и доклады о настроениях. Только
теперь речь шла о самом центре Европы. Игроками в этой игре
назывались Франция, Германия, Бельгия и, конечно же, затычка в
каждой бочке, управляемая правительством Бенджамена Дизраэли, без
пяти минут лордом Биконсфилдом, Британия. У нынешнего
премьер-министра была репутация туркофила и русофоба, однако,
своими поступками и решениями, он не единожды это опровергал. Лично
я испытывал даже некоторое уважение к этому человеку. Был
совершенно уверен, что в случае нужды, ради своей возлюбленной
Великобритании, Дизраэли предаст Порту и расцелуется с
Горчаковым.
Единственным отличием, которое прямо-таки бросался в глаза, было
то, что в обширном и весьма развернутом анализе возможного военного
противостояния Парижа и Берлина, составленном
генерал-фельдмаршалом, князем Барятинским, оптимизмом и не пахло.
Больше того, сравнивая вооруженные силы Германской империи и
Французской республики, Александр Иванович делал вывод о том, что
война, буде она начнется, будет долгой и кровавой.
Причем, если верить справке барона Жомени, в этот раз
война имеет большой шанс вылиться в общеевропейскую свару. И уж
точно, так или иначе, затронуть многострадальную Россию.
Бисмарк был всерьез намерен окончательно решить французский
вопрос. Слишком уж быстро, пугающе быстро избавившаяся от монархии
страна рассчиталась с чудовищной, гигантской контрибуцией. Словно
Феникс из пепла, возродилась армия. Французская экономика
показывала прямо-таки чудеса роста. В войска поступало самое
современное оружие. Броненосный флот уже был как бы не самым
большим и современным в мире, но галлы продолжали строить новые и
новые стальные мастодонты. Активно изучался опыт трагически
проигранной компании. В общем, теперь, четыре года спустя после
капитуляции, это была уже совсем другая Франция. Франция
мускулистая и жаждущая реванша. Им бы еще больше порядка в
политическом смысле, так я и ставки на победу Парижа не побоялся бы
поставить. А так – даже и не знаю. Национальное Собрание все
никак решить не могло, что же Франция собственно такое? Монархия
или все-таки – республика. Та, кстати, Конституция, что весной
семьдесят пятого все не могла преодолеть прения на заседаниях
Собрания, вообще ни единого слова «республика» не содержала.