"А, может, она страшная, как сама смерть"? - Опасливо заподозрил
я. - "Вот и, надеясь на будущую слепоту, таким хитрым способом ищет
себе мужа"?
Но тут же отверг эти, ни чем не обоснованные предположения. Не
так ведут себя некрасивые девушки. Не знаю, правда, откуда
появилась такая уверенность, но с вероятностью в девяносто девять и
девять девятых процента, предполагал, что моя опекунша, как
минимум, не дурна собой.
- Ну, давай... За папу-у, за маму-у. - Весело напела девушка,
поднося к моему рту ложку с не очень горячей кашей.
- Может, я сам? - Робко поинтересовался я, не желая выглядеть
совсем уж немощной развалиной.
- Но-но, больной. - Притворно строго заявила моя заботливая
сиделка. - Медицина лучше знает!
И, при этом, мне почему-то представилось, что её бровки грозно
нахмурились, а в, неизвестно пока цвета и формы глазах, заплясали
весёлые бесенята.
Я сдался на милость победительницы а чертовка, поправляя якобы
покосившуюся подушку, наклонилась ещё ниже и, как бы невзначай,
провела грудью по моей забинтованной щеке.
И, как и следовало ожидать, выздоравливающий организм
отреагировал должным образом. Всё моё естество вздыбилось, а руки,
так как всё равно били свободны, сами-собой обхватили тонкий
девичий стан.
- Экий ты прыткий! - Звонким весенним ручейком зажурчал девичий
смех. Она легонько стукнула меня ложкой по лбу, и урезонила. - Не
сейчас!
Талии, правда, из моих объятий не высвободила, из чего тут
сделал вывод, что действую я в верном направлении. И продолжение
будет обязательно.
- Вижу, у нашего пациента дела идут на поправку. - Раздался
ехидный голос, по которому я опознал осматривающего меня накануне
мужчину.
- Ой, Яков Моисеевич! - Ойкнула моя прелестная кормилица. И,
неуловимым движением выскользнув из объятий, принялась смущённо
оправдываться. - А я тут... за больным ухаживаю!
- Кхм-кхм-кхм... - Стараясь сдержать смех, закашлялся доктор. И,
констатируя очевидный факт, резюмировал. - Вижу. И, должен сказать,
что такая забота явно идёт пациенту на пользу!
Смущённо пискнув, Верочка поправила халатик, при этом не
преминув эротично выгнув спинку и выпятив грудки, весело стрельнуть
в меня глазками. И, процокав каблучками туфелек, скрылась за
дверью.
- Ну-с-с, как наши дела? - Бодрым тоном поинтересовался Яков
Моисеевич.