Хотя, неприятное амбре, было меньшим из всех зол, что свалились
в последнее время на мою многострадальную голову. Но, если смотреть
на вещи с точки зрения оптимиста, то всё, в общем и целом, было не
так уж и плохо.
Какая-то, более-менее понятная картина, всё-таки вырисовывается.
Я - Николай Викторович Петров. Младший лейтенант. Правда,
неизвестно каких войск ну да, с этим позже разберёмся. Пострадал
при крушении поезда, при этом ухитрившись спасти мелкое чадо
женского пола, какого-то "Бориса Николаевича".
По всей видимости, этот самый "Николаевич" - если и не самая
большая лягушка в здешнем болоте то, как минимум, "одна из...".
Что, в общем и целом, как бы и не плохо.
Судя по тому, что никаких упоминаний о страждущих навесить мою,
стремительными темпами выздоравливающую тушку, родственниках никто
даже не заикнулся, я, скорее всего не местный. Так как, в противном
случае, обязательно нашлись бы хоть какие-то близкие или
друзья.
Что, с одной стороны было хреново, ведь без поддержки, как
моральной, так и материальной, всегда хуже, чем с ней. Но, с
другой, никто не заметит странностей в моём теперешнем поведение.
Что было бы неизбежно, когда вот так, в одночасье теряешь память и,
скорее всего, забываешь все свои прежние привычки.
В общем, как - почему-то я свято в этом уверен! - всё в этой
жизни, в моём нынешнем положении были две стороны. И, честно слово,
сам не знаю, какая из них белая, а которая относится, так сказать,
к "тёмной стороне силы".
Хм, интересно, откуда это?
Размышляя подобным образом я, незаметно для себя задремал. И
проснулся только после того, как растормошили, сообщив, сто прибыла
милиция и меня вызывают в, специально для этих целей, временно
освобождённый кабинет, для снятия показаний.
Воспользовавшись расслабленным состояние хозяина, биопроцессор,
как мог воздействовал на его организм, погрузив носителя в
состояние дрёмы. Происшедшее выбивалось из привычной колеи и
усложнялось тем, что его связь с реципиентом по-прежнему не желала
восстанавливаться. Впрочем, так же, как и память хозяина.
Самое смешное, что все, абсолютно все события, случавшиеся с
носителем за всю его пятидесятиоднолетнюю жизнь, были записаны,
даже, можно сказать, задокументированы, в хранилищах квази-живого
организма. Но вот воспользоваться ими пострадавшее тело почему-то
не могло.