— Ничего не хочешь мне сказать, Заяц? – Он первым нарушает молчание.
— А должна? – Пожимаю плечами, выбрасываю скомканный кусок бумаги в мусорное ведро и поворачиваюсь к нему, уже полностью контролируя каждое свое слово, каждую мысль и каждое движение.
— Может, хватить уже играть? – снова рыкает Бармаглот.
— Я не играю, Марк Игоревич. Просто не думайте, что подаренный девушке оргазм – это что-то очень уникальное, доступное исключительно вам и стоящее целого жертвоприношения. Это… просто физиология. В ваши годы и с вашим опытом пора понимать такие элементарные вещи.
Вот кто бы меня спросил – зачем я снова дергаю этого гада за усы?
В одном Миллер прав – я действительно играю с ним. По какой-то уже больной привычке.
Как там в песне у великолепной Мари? «Значит, пора завязывать…»
— Поехали со мной, Заяц, - почти ласково. – Обещаю, трогать тебя не буду, пока сама не попросишь.
Но там, где у Марка Миллера включается типа_ласка, у обычного мужчины это что-то вроде «мысленно стукнул по голове и за волосы потащит в пещеру». Я вообще не представляю этого мужика нежным, внимательным и заботливым.
Я снова широко улыбаюсь.
— Марк Игоревич, я здесь с другим мужчиной – вы же видели, да? И это… маленькое приключение ничего не значит. Все самое интересное и приятное у меня еще впереди. Но точно не с вами.
— Ты же не блядина, Зай, - снова сует руки в карманы, и я замечаю, как на его здоровенных ручищах от напряжения вздуваются вены. – Ты же не прыгаешь от одного мужика к другому. Хули корчишь Эммануэль?
А вот сейчас мне хочется ему врезать.
Влепить так, чтобы целую неделю – а лучше две – носил на роже след моего «возмущения».
То есть ты, мудак, пошел за мной и устроил вот это все, рассчитывая, что я теперь вспомню, что порядочные женщины не трахаются с разными мужиками, сяду у окошка и буду ждать, когда Марк «Свет Солнышко» Миллер взойдет на сером небосклоне моей жизни?!
— А у нас с вами не было никакого секса, Марк Игоревич, - с огромным трудом подавляя злость, напоминаю я. – Понимаю, что в вашей богатой сексуальной практике было много святых женщин, которые молились на каждый оргазм от вас, но я – простая смертная, и сама решаю, когда, как и с кем мне спать.
Я бы еще до фига всего ему сказала, чтобы не мнил себя подарком судьбы, но даже у меня включаются тормоза, когда замечаю, как Бармаглот поджимает губы, и как злой алый румянец ложится на его скулы.