Валентин Петрович положил руку на баранку «КАвЗа» в обнимку, лучась морщинками у глаз, смотрел, как выходят из служебного автобуса.
Всё, отработали, домой. Кто-то спросил:
– Как Валя?
– А-а, – махнул рукой Петрович, – в секретарши перешла.
Петровича многие знали и уважали за спокойный, но твёрдый нрав, полную безалкогольность да и за возраст, конечно. Несмотря на дочь. Петрович один из старожилов, возраст пенсионный. Но работает. На ближних рейсах.
Давно, потеряв жену, приехал сюда с дочерью, тогда подростком. На старом месте оставаться не мог…
Живёт в общежитии, ни на что не претендуя. В смысле квартиры. А вот дочери квартирку однокомнатную сделал… Передовик производства, партийный, стаж.
Общежитие Петровича, конечно, семейное. Один справляется с хозяйством. И никто ему не нужен. Новая жена. Крепко любил первую. И не может забыть. Дочь Валю, названную в его честь, выучил, она закончила техникум.
Теперь Петрович едет к ней – проведать, всё-таки дочь.
– Папа. Проходи.
– Здрасти-здрасти. Что празднуем?
На столе стояла бутылка красного болгарского вина.
– Да, нет, ничего. Так, отдыхаем с Васей.
Вася был сожитель, но хотел жениться.
– Ну-ну. Денег надо?
– Балуешь ты меня.
Петрович сунул Вале несколько купюр.
– Ладно, я поехал. Смотрите, не увлекайтесь.
Не увлекаться Петрович предложил женщине за тридцать – 90—60—90. Талия чуть не та, но остальное… И лицо. Помимо красоты, оно умело показать ум и внимание – на людях. Было в меру насмешливым, когда мужчины автоматически начинали ухаживать…
– Что надоедает?! – спросил простой Вася.
– Отец! И денег дал, – отрезала Валя, имевшая над Васей власть.
А что с Васей не расписались ещё… её это особенно не волновало. Так, для приличия, может, и нужно. Как-нибудь потом. Молодая ведь. Детей нет – это даже хорошо. Вон их сколько у других, маются. Меньше хлопот. Да и любят больше.
Новый директор, как приметил, сразу пригласил в секретарши. Ну, прям моё место. А то сидела какая-то лахудра от прежнего…
Зарплата – дай-дай другим. Всегда на виду. Мужчины. Можно ими командовать, а они такие покладистые. Кроме некоторых на-халов – особо приближённых и старичья. Особенно этот, аксакал-саксаул, главный по котлам, придёт – сидит-сидит у Кирилла на диванчике, делать нечего… А тот выпроводить не может, деликатничает. Не могу зайти без свидетелей. Остальные ничего… «Валя-Валя, можно?» «Валентина Валентиновна, позвоните мне, как появится». «Валечка, мне бы письмо зарегистрировать»…