Взрослые помчались вниз к «Волге», Юрьев на ходу крикнул мальчишкам: «Сидите здесь, носа на улицу не высовывайте, пока я не вернусь! Присмиревшие пацаны наблюдали, прижав лбы к стеклу, как «Волга», визжа тормозами, сорвалась с места. Юрьев-младший объяснил своему другу:
– Они оба работают чрезвычайными… забыл дальше. Не важно, но я думаю, сейчас самая что ни на есть катастрофа…
С юго-запада до Красной Пресни добирались, петляя переулками. Смотрели, как город наводняют войска, и с деланным безразличием перебрасывались фразами.
– Ну и что делать будем, перевес на стороне ГКЧП…
– А мы с тобой на чьей стороне будем?
– Да, не привечало нас Российское правительство…
– А все же придется быть с ним до конца…
На работе царила судорожная суматоха. Римма закричала с порога:
– Председателя – срочно в Белый дом!
Как обычно, пошли вдвоем. Кужугетов скрылся за тяжелой дверью, Юрьев остался ждать на подступах. Стоял и не верил своим глазам: вокруг рычали танки, суровые военные отдавали приказы…
Один из танков никак не мог развернуться, вертелся на месте, гусеницы отчаянно лязгали, вгрызаясь в зеленый газон. Клочья травы вперемешку с черноземом летели во все стороны. «Тоже мне, газонокосилка!» – подумал уставший ждать Юрьев. Поднял голову и оторопел.
Отчаянно размахивая руками, через площадь мимо танков бежал Кужугетов, а впереди него, подпрыгивая по брусчатке, скакал пистолет. («Вокруг танки, а этот недотепа с пистолетом в салочки играет!») Наконец тот изловчился, поймал пистолет и неуклюже засунул за ремень брюк. Юрьев потрясенно смотрел на друга:
– Откуда у тебя пистолет?
– Выдали!..
– Плохи дела…
Они брели по площади, которая неуловимо менялась. Она уже не выглядела такой бездушно-серой, какой была еще полчаса назад. Вокруг Белого дома, как искры надежды, то и дело вспыхивали стихийные митинги.
– Слушай, надо что-то предпринять на тот случай, если понадобится «скорая помощь»… Вон сколько людей уже собралось, а сколько еще подтянется?..
– Да, надо заняться формированием бригад медиков, а то бог весть что тут будет твориться к вечеру.
…В карете «скорой» отпаивали пожилую женщину. Глотая валокордин с видом человека, решившего принять сто граммов для храбрости, она то хваталась за сердце, то пыталась выглянуть из машины, едва не выпадая из нее. Медики в очередной раз успевали поймать ее за плечи, усаживали. Седой врач пытался урезонить свою беспокойную пациентку: