Йозеф Штайнер легко перешел границу. Он хорошо знал ее и к тому же, как старый солдат, разбирался в патрулировании.
В 1915 году он был ротным и получил Железный крест за пленного, захваченного во время патрулирования.
Через час он был вне опасности. Он пошел на вокзал. В вагоне было мало народу. Кондуктор посмотрел на него.
– Уже обратно?
– Билет до Вены, в общем вагоне, – ответил Штайнер.
– Быстро вы, – сказал кондуктор. Штайнер взглянул на него. – Знаю я это дело, – продолжал кондуктор. – Каждый день несколько таких поездов – и чиновники всегда те же. Прямо наказание. Вы ведь приехали в этом самом вагоне, не узнаете?
– Я вообще не понимаю, о чем вы говорите.
Кондуктор засмеялся.
– Поймете. Идите в тамбур. Если придет контролер, прыгайте. Может быть, никто и не придет в такое время. Тогда сэкономите на билете.
– Прекрасно.
Штайнер встал и пошел в тамбур. Он ощутил ветер и увидел огни пролетающих мимо деревушек. Он глубоко вздохнул, испытывая самое сильное опьянение на свете – опьянение свободой. Ощутил кровь в жилах и теплую силу мускулов. Он жил. Его не взяли, он жив, он вырвался.
– Бери сигарету, старина, – сказал он вышедшему за ним вслед кондуктору.
– Спасибо. Только сейчас мне нельзя курить. Служба.
– А мне можно?
– Да. – Кондуктор добродушно рассмеялся. – В этом смысле тебе лучше, чем мне.
– Да, – сказал Штайнер, втягивая в легкие едкий дым. – В этом смысле мне лучше, чем тебе.
Он пришел в тот самый пансион, откуда его забрала полиция. Хозяйка еще не уходила. Увидев Штайнера, она вздрогнула.
– Вам нельзя здесь жить, – быстро сказала она.
– Можно. – Штайнер снял рюкзак.
– Господин Штайнер, это невозможно. Каждый день может прийти полиция. Они закроют мой пансион.
– Луизхен, – сказал Штайнер спокойно, – лучшее укрытие на войне – свежая воронка. Никогда почти не случалось, чтобы граната два раза попадала в то же место. Поэтому ваша хибара – сейчас самое надежное место в Вене!
Хозяйка в отчаянии вцепилась в свои крашеные волосы.
– Вы моя погибель! – возопила она.
– Прекрасно! Я всегда хотел быть роковым мужчиной! Вы романтическая натура, Луизхен! – Штайнер огляделся. – Есть здесь немного кофе? И шнапс?
– Кофе? И шнапс?
– Да, Луизхен! Я знал, что вы меня поймете. Такая милая женщина! Есть еще сливовица в шкафу?
Хозяйка беспомощно взглянула на него.