Прежде чем зайти в кабинет, он
достал акционную бумагу и мысленно попрощался с ней. Будет, на что
отметить «день рождения».
***
Кэй сказал, что «знает одно место».
Оно оказалось баром в подвале, не слишком чистым, тесным и
провонявшим дешевым алкоголем. Здесь были и афеноры, и эйлы, и даже
на-ри — едва ли хоть один крепко держался на ногах. На
импровизированной сцене старичок в поношенном костюме настраивал
арфу, но он казался лишним — в таком бы месте исполнять застольные
песни под стук пивных кружек, хотя на фоне пестрой толпы уже не
удивляло ничего.
Пока не было Бэлл, Марк с Кэем
подошли к широченной стойке, за которой суетился бармен — юркий
Переделанный, орудующий не только обычными руками, но и обезьяньими
лапами.
— А тут есть что-нибудь для тебя? —
с сомнением спросил Марк, оглядывая подобие меню — кривой ряд
выведенных на доске названий.
— Да, — Кэй вспыхнул, и даже
полумрак не скрыл его смущения. — Свиная кровь со спиртом.
Марка передернуло, он поспешил
отвернуться — бармен протянул безобразную лапу со стаканом
пошатывающемуся мужчине, и от этого тоже захотелось отвернуться.
Все народы держались здесь наравне, но ничего красивого в этом не
было. Бар был настоящим дном, где собирались отщепенцы, однако Марк
не почувствовал себя таким же отщепенцем: он вспомнил о том, что
стал одним из тех, кто помогает опуститься на это самое дно.
Они уселись за косящий набок стол.
Кэй молчал, уставившись вниз и жадно делая глоток за глотком. Марк
задал вопрос — получил сухой кивок в ответ, а глаз на него суррей
так и не поднял.
— Что случилось? — напрямую спросил
Марк.
— Зачем ты меня обманул? — голос Кэя
звучал по-детски наивно, как у ребенка, впервые столкнувшегося с
несправедливостью.
— Что?
— Когда ты выходил, я увидел, что
написано на твоих документах — у тебя не сегодня день рождения.
— На документах стоит неверная дата.
Мой день рождения сегодня.
— Когда кто-то врет, у него кровь
приливает к щекам, и еще запах меняется. Я же все чую. Так зачем ты
так со мной?
Суррей сделал большой глоток —
стакан опустел сразу наполовину. Марк тоже отпил: во вкусе
угадывался можжевельник, но джином это не было. К алкоголю
обезьянорукий добавил что-то травяное, отчего напиток напоминал
горький лечебный настой.
— Извини. Я хотел поговорить с Бэлл
— она может что-то знать. Почему ты пришел, если понял, что я
соврал?