Как только мана вылилась наружу я нащупал пальцами свой потолок.
Рука, протянутая вперёд вся задрожала, дыхание вдруг резко сбилось,
а на все тело навалилась усталость, как если бы я не спал уже
второй день подряд.
— Ты издеваешься? Эй! — упав на колени корпус неминуемо
приземлился на доски. Как глупо получилось.
«Упал на мокрое» под конец подумал я.
Сознание погасло.
***
Итак, спешу заметить, что ничем особо наши выходки не
закончились. Рудэуса причитали за мокрые портки, меня за рубаху. Не
знаю сколь велика сила воображения, но Зенит легко давала ей
разгуляться до абсурда. Не забывая порицать, она выдвинула свою
теорию о том, как двое мальчиков в одной комнате могли оказаться
мокрыми. Нет, лучше забыть о том, что она говорила! Уши краснеют
только об одном воспоминании!
Лили, видимо чего-то Зенит не договаривает, ведь держит все в
секрете. Ей поручили очистить места «преступлений», и она могла с
лёгкость догадаться, что это была вода, а никак не…
В общем, происшествие закончилось позорным, несмываемым пятном
на моей репутации до конца жизни.
Следующий год подарил массу новых впечатлений. Окрепли тела, а
вместе с ними и наши магические силы. Раньше, подобное считалось
годным списать на погрешность, но чем больше была погрешность, тем
сильнее она перерастала в закономерность и теоретическая прямая, на
практике оказалась кривой вверх.
Все дело в том, что: «Резерв магической силы определяется с
рождения и не может быть изменен».
Дословная цитата, о которую можно вытереть ноги. Зачем она
только здесь если не нагонять больше жути?
Два водяных шара успешно превратились в три, а те в четыре и так
далее с некой постоянной планкой. Колдовать, не переколдовать, так
сказать. Мои собственные магические успехи были феноменальны. На
четвертый год, со дня рождения я вышел на уровень, при котором не
чувствовал затрат маны на водяные шары. Если производить аналогии с
игрой, то кажется, мой уровень владения водяным шаром увеличился на
максимум, а сам резерв маны расширился.
Только в течении дня я все ещё мог его опустошить… В отличии от
братца.
Друг мой Рудэус, оказался человеком удачливым. Крайне везучий
сукин сын. Сам он этого не показывал, но внешне светился, солнцу
подобая. Его захлестнула гордость и ощущение превосходства.
Если моя система прогресса была линейной, то его —
геометрической (по всей видимости).