Какие были наши разногласия? Мелочными. Такими, которые
забываются на второй день от их сотворения. К примеру поклоны,
которые я на дух не переносил, да и скованность бедного зашуганного
Рудэуса. Показалось, над ним измывались, или он ходил в учебное
заведение, где по слухам, которые я знал, творилась полная анархия.
Возможно родители не долюбили, но факт оставался фактом. Активность
брата упала к минимуму, как только он узнал о мне. Как стало
известно годом позже, причиной оказалась до боли детская, нет
подростковая.
«Избранность». Хотел наш Рудэус считать себя необычным. Вот
захватила мысль эта в плен и не отпускала разум взрослого,
возможно. Признаюсь, честно, меня не менее сей факт разочаровал.
Но, вспоминая массовые виртуальные миры, где НПС с любым игроком
говорил, как с избранным, я просто смирился, принял это как
должное. Пускай, в следующий раз не удивлюсь, когда узнаю о третьем
или четвёртом перерожденном.
Кажется, был вторник. Не считали пришлые родители недели, лишь
месяцы. В отличии от них, Лили, заботилась и о дне каждого
календаря. Особо странно было на рождения. Отметка в день, когда
нас с Рудэусом достали из мачехи, была, но праздновалась та не
каждый год, лишь раз в пять лет и то на жизнь давались три цифры.
Пять, десять и пятнадцать. Дальше не считали, сам мастак
просчитывать свои же годы.
Вот небольшая сводка за год с небольшим по моим родителям и их
слуге, ой, извиняюсь, прислуге.
Пол Грейрат. Высокий, подтянутый европеец, крепкого
телосложения. Некоторые могут возразить и назвать такого
накаченным, с чем я, в корне не согласен. Мой внутренний глазомер
считает его просто сильным и подтянутым, не накаченным, как гномы
или орки. Густая кнопа волос темно пшеничного цвета, и закаленная
улыбка «крутого парня». Не раз и не два я потешался над тем, как
отчим эту же улыбку растягивал и деформировал. Нам с Рудэусом ой
как смешно было. Сложив общее понимание и оценив ситуацию, две
взрослые головы в детских телах пришли к выводам, что тот являлся
рыцарем. Да уж, не слишком много, помниться сам Пол упоминал какой
он крутой рыцарь, и как лелеет в нас тропу меча. А вообще, Пол
пусть и был моим, фактически ровесником, но оказался на редкость
жизнерадостным парнем, любил подбрасывать ребенка вверх, и при этом
улыбаясь проговаривать: «Высоко-высоко!» Видимо сил ему не хватало,
запустить меня или Рудэуса так далеко, чтобы мы уже не падали
назад.