- Просмотрела, да. – Поспешно
добавляю: - Не то чтобы это было мне особо нужно или интересно,
просто заходили подруги и…
- Вы уже обсуждаете меня со своими
подругами? Хороший признак!
Опять смеется, ну что ты будешь
делать! Просто вечер юмора и смеха какой-то сегодня!
Криво улыбнувшись – мол, оценила
шутку! – в свою очередь отпиваю из бокала.
- Как вам вино? – спрашивает Чэн.
- Неплохо, - пригубливаю снова, чтобы
точно удостовериться. В голове приятно шумит, в желудке тепло.
Вдруг вспоминаются слова Захарии: «не принимайте от него никакого
угощения!» - и я скоренько отставляю бокал.
– Фу-ух, - с явным облегчением
выдыхает гость. – А то я совсем забыл спросить о ваших
предпочтениях – белое-красное, сладкое-кислое…
Беру в руки бутылку – якобы изучить
марку и состав; словно я могу на глаз-на нюх определить, не
подсыпаны ли туда яд или снотворное! Рассеянно поддразниваю:
- А что, в вашем досье, собранном на
старшую дочь семьи Мейли, не указаны ее любимые напитки и блюда?
Большой, просто катастрофически огромный просчет!
- Эбигейл.
Поднимаю глаза. Маркус Чэн смотрит на
меня напряженно и сосредоточенно: как студент на сложную задачу,
попавшуюся в экзаменационном тесте. Произносит тоже очень
серьезно:
- В моем досье только то, что говорят
окружающие или СМИ. Я совершенно не знаю вас настоящую. Но очень
хотел бы узнать.
- Вы сейчас про мои любимые напитки?
– интересуюсь легкомысленно, пытаясь снизить тревожный градус
совершенно не нужной искренности. – А какие предпочитаете сами?
И Чэн отступает. Уверена, лишь на
время!
- Мои вкусы ну очень просты! Нам,
«земляным пельменям», ближе всего
байзцю[3] и желтое вино.
- Зато легко запомнить.
Кидаю взгляд на заголосивший мобильник и невольно ежусь: а вот и
мой строгий надзиратель! Бдит.
[1] Жанры поэзии.
[2] Гуй – злой дух.
[3] Байзцю – китайская водка.
Подпускаю в голосе приветливости:
- Добрый вечер, Захария! – Развожу
руками, безмолвно извиняясь перед Чэном, и отхожу к балкону.
- Здравствуйте, миз Эбигейл. Вы не
заняты?
- Не настолько, чтобы не поболтать с
тобой! – жизнерадостно отзываюсь я, и голос Лэя становится
настороженным.
- Вы выпили? Вы сейчас дома? У вас
гости?
Машинально озираюсь: уж не установил
ли мамин секретарь в моей квартире камеры – для пущей сохранности
ее хозяйки?
- Да. Три раза да.