В четвертом классе легко раненым
гораздо теснее. Там ещё и по ходу движения, как дома в плацкарте,
места для раненых приготовлены. Почти только бочком по проходу
можно и передвигаться.
Матрасы тут по непонятной причине
чуть тоньше. Почему так? Откуда такая дискриминация? Наверное,
опять – так положено.
Как в купе у персонала поезда и у его
старшего врача, врать не буду, не знаю. Оттуда меня шуганули. Что
мол тут бродишь, вынюхиваешь? Не шпион ли японский? Еле
отговорился, дураком пришлось прикинуться. Дескать – вагоны
перепутал, не в свой зашёл.
Откуда не прогнали, это из
вагона-кухни. Там женщины с пониманием оказались. Приютили,
накормили, обогрели…
В данный момент у них тоже почти
сплошной отдых. Много ли еды для персонала поезда требуется? Так,
сущий пустячок. Вот когда не одну сотню раненых им загрузят – тогда
с раннего утра до поздней ночи у плиты и котлов стоять
приходится…
Я даже несколько ночей у поварёшек и
оставался. Где спать – нашлось. А, что, парнишечка я молодой,
видный…
Да, ещё и холостой-неженатый…
Глава 16 Через Байкал
Ехали, ехали и приехали…
Надо сказать, что здесь я всё время
куда-то еду, с места на место перемещаюсь. Долго нигде не
задерживаюсь. Дома я столько не путешествовал.
Так, куда приехали-то? На Байкал.
Станция так называется. Недалеко от неё и само озеро.
Славное море, священный Байкал,
Славный корабль, омулевая бочка,
Эй, баргузин, пошевеливай вал, —
Молодцу плыть недалечко.
Как только название станции услышал,
сразу эти слова песни в голове зазвучали. Дома её часто по радио
исполняли. Песня старинная, музыка – народная.
Долго я тяжкие цепи влачил,
Долго бродил я в горах Акатуя,
Старый товарищ бежать пособил,
Ожил я, волю почуя.
Песня каторжанская, народом любимая.
Застольная. Вот слова её у меня в памяти и отложились.
Каторжан царское правительство
угнетало, советская власть им свободу дала. Так что, песня эта
где-то сверху одобрена и ей была открыта широкая дорога. В
«Концерте по заявкам» её часто заказывали.
Сейчас Байкал подо льдом. По нему на
другой берег озера и будем мы перебираться. Кругобайкальскую
железную дорогу ещё не сдали в эксплуатацию. Наш поезд, как и
другие последует через гужевую ледовую переправу.
Тут меня некоторое сомнение взяло в
безопасности такого мероприятия. А, как провалимся? Паровоз-то – не
пушинка, да и вагоны немало весят.