Вот значит как. Тот шутник-надзиратель сильно рисковал. Когда до
меня дошло бы, что он надо мной издевается, не знаю как, но я бы до
него добрался. Нашел бы способ и придушил. Я посмотрел на свои
руки. Жаль, что читать по линиям на ладонях не умею.
Верить или нет ее словам? Неужели и правда, маньяк? С какой
стати ей что-то придумывать? Значит, точно. Маньяк.
— И что я натворил? Убил кого-то?
Р снова рассмеялась своим звонким смехом, словно хрустальные
молоточки постукивают. Услышав его однажды, уже ни с чем не
спутаешь. Я заметил боковым зрением, что теперь второй громила
быстро глянул на нее через плечо. Видимо, не так часто она
смеется.
— Кого-то... Устанешь считать, — ответила она. — Судья зачитывал
приговор три дня. Но стоит отметить, что ты убивал исключительно
еще более ужасных отморозков. Несмотря на твою жестокость, многие
люди считали тебя героем. Народным мстителем. Тебя прозвали —
Дельта-потрошитель.
Дельта-потрошитель? Что-то меня не впечатлило это прозвище.
Почему дельта?
— Мой тебе совет, — сказала Р. — Если забыл о том себе, то не
вспоминай. Просто делай, что я тебе говорю, и все будет в
порядке.
Спрашивать, как долго мне делать то, что она будет приказывать,
я не собирался. Ответ напрашивался сам собой — столько, сколько
понадобится. И все же, уточнить не помешает.
— Если я сделаю все, как надо, то что потом?
— Потом суп с котом, — ответила Р. — Будешь работать на меня
пять лет по контракту. А после сам попросишь его продлить до тех
пор, пока сможешь соответствовать моим высоким стандартам.
— Сам попрошу?
— Тебе понравится, вот увидишь. Человеку с твоими талантами
всегда найдется работа в моей когорте. Если отработаешь первый
контракт, как надо, переподпишу тебя на улучшенных условиях.
Что это за работа такая? И что за когорта? Пока речь до
конкретики не дошла, но «мои таланты» наводили на интересный вывод.
Если я убийца и маньяк, то это что-то вроде эскадрона смерти? Если
так, то готов продлить контракт немедленно. Тише, тише, не гони
коней. Может у тебя еще какие таланты имеются.
Внутренние голоса в моей голове опять вели диалоги. Надо с этим
что-то делать, чтобы не выдать себя. Вдруг первые признаки
шизофрении идут вразрез с «высокими стандартами» Р?
— Я не помню, каким был раньше, — сказал я. — Что если через
пять лет я решу уйти? Не хочу показаться неблагодарным, но такой
вариант возможен?