И пленные… Из почти трёх тысяч личного состава 21-й пехотного
полка уцелела едва половина, большая часть из них – раненые в том
числе, и тяжело.
- Кузьма! – оглядываюсь в поисках ординарца.
- Здесь, вашбродь! – Скоробут, как обычно в нескольких шагах от
меня.
- Найди кого-нибудь из уцелевших старших офицеров, кто понимает
по нашему.
Кузьма растворяется в темноте. И вскоре возвращается,
подталкивая в спину раненого в руку японца средних лет в офицерских
штанах и исподней рубахе.
- Штабс-ротмистр Гордеев, - представляюсь, - с кем имею
честь?
- Тайи Мицуи Такатоси, командир второго батальона, - говорит
по-русски с сильным акцентом.
Тайи на наши дрожжи – это штабс-капитан или штабс-ротмистр.
– Ваше коварное нападение противоречит всем законам войны, -
горячится японец.
- Хотите об этом подискутировать? Победителя не судят.
Такатоси-сан, я не чудовище, как вам может показаться. Организуйте
оказание вашим раненым первой помощи. Соорудите носилки для
тяжелораненых. У вас час, после чего я требую, чтобы вы покинули
Сюянь.
- Куда же мы пойдём среди ночи?
- В любом направлении – все дороги для вас открыты.
Тайи злобно зыркает на меня своими узкими глазами. Но выбора у
него нет. Отправляется исполнять.
А теперь самое интересное: надо решать, что делать с трофеями.
Их так много, что все не утащить, а жаль. Приходится выбирать самое
ценное.
- Кузьма, унтера Бубнова и Жалдырина ко мне!
- Бу сде, вашбродь! – Домовой козыряет и снова растворяется в
темноте.
А я пока поворачиваюсь к Маннергейму. Тролль задумчиво курит,
глядя на суету японцев, перевязывающих своих раненых и мастерящих
носилки из подручных материалов под руководством Такатоси.
- Отпустите японцев? – спрашивает он с недоумением.
Пожимаю плечами.
- А куда нам девать полторы тысячи человек, большая половина из
которых ранена? Предлагаете расстрелять? Это несложно: выстроить
тут на улице и вдарить пулемётами…
Тролль смотрит на меня изумлённо и с возмущением.
- Господин штабс-ротмистр…
Ну вот, ещё немного, и он вызовет меня на дуэль. Понимаю, что
перегнул палку.
- Вот и я, господин полковник, на такое всё-таки не способен.
Одно дело использовать ночь и фактор неожиданности, и совсем другое
– цинично расправиться с безоружными. Это уж совсем не по-людски,
что ли. Так что пусть идут и молятся своим японским богам, что
уцелели.