…
После похорон дочери Ирка на
несколько месяцев загремела в психушку. Наталья, мучимая ужасом,
злорадством и виной, ходила к ней дважды в день. Если бы Ирка
бросалась на нее с кулаками, плевалась или оскорбляла, она бы
приняла это, как епитимью, и в душе успокоилась, но Ирка даже не
думала ее обвинять. Она винила только себя.
«Проклятый заяц!», -
причитала она, раскачиваясь на больничной койке, - «Что я за
мать, если не предвидела опасность?!»
Наталья ожидала, что Хавьер тут же с
возмущением отсеется из их жизни, но вместо этого он терпеливо
дождался, когда Ирке станет лучше, уволился из посольства и забрал
ее домой, в Бельгию. Вот только детей у них больше не получилось, а
они, измученные смертью первенца, и не стремились к этому больше.
Всю свою нерастраченную материнскую любовь Ирка обрушила на Лёху,
осыпая его подарками и при любой возможности забирая племянника к
себе на европейские каникулы.
Хавьер продолжил политическую
карьеру, а Ирина затеяла прибыльный бизнес. Конечно, были у нее
филиалы и в России. Они катались, как сыр в масле, в то время как
Наталья с Мишей едва сводили концы с концами. Ирина пыталась
помочь, подбрасывая Мишке то один интересный проект, то другой, но
бизнесмен из него был так себе, и он, обычно через месяц, с
фырканьем уходил «из дела».
Наталья внутренне бесилась от этого,
уверенная, что Ирка просто мстит, подбрасывая ее мужу непосильные
задачки. Что она слишком труслива, чтобы честно бросить перчатку и
объявить войну, а потому пакостит окольными путями, но… каждый раз,
доведенная до отчаянья бесконечным безденежьем и бытовухой,
принимала и подарки, и деньги и работу …
…
- Слушай… А можно как-то просто
повернуть назад?
Наталья вопросительно уставилась на
мужа.
- Дыши глубже и не дергайся, -
ответила она, - лекарство не сразу действует.
- Не нравится мне все это…
- Неужели? - Наталья хмыкнула.
- И все-таки? Мне кажется, это
какая-то ловушка…
У Натальи засосало под ложечкой.
Может, и Миша сейчас прокручивает все то же гавно…
- Прекрати, - прошипела она, - Ты
прекрасно знаешь, что нет никакого протокола, чтобы повернуть все
вспять.
- Может… просто вырубить эти чертовы
будильники и выйти?
- Только попробуй! Или ты забыл, что
на кону Лёхина жизнь?
Михаил заткнулся, а Наталья оглядела
салон. С тех пор, как «сошла» старуха, пазик явно не двигался. Что,
если они что-то случайно… нарушили? Или, может, автобус движется,
но как в самом начале – совершенно незаметно?