Утро выдалось суматошным. Я отлично выспался, несмотря на сбой
гравитатора ночью, и встал раньше будильника, однако в ангар прибыл
одним из последних. На меня никто не обратил внимания, все были
заняты финальной стадией подготовки к высадке. Все три шаттла были
заправлены и дожидались погрузки научного оборудования. Продукты
питания, оружие и авиетки уже были на борту. Пилоты заняли свои
ложементы и методично проверяли системы кораблей. Остальные члены
десантных групп кучковались тут же, в ангаре, ожидая команды к
посадке. Они переглядывались и вполголоса обсуждали что-то между
собой. Кто-то из экипажа показывал свежий синяк на плече –
результат падения после несанкционированного отключения гравитации.
Я тоже здорово приложился, хотя и без последствий. Остальные члены
экипажа, очевидно не имевшие привычки спать с выключенными силовыми
полями, не пострадали.
Среди экипажа я не был своим парнем, поскольку по долгу службы
частенько становился занозой в их задницах. Еще перед полетом на
мои плечи возложили ответственность за медицинский отбор членов
экипажа и колонистов. И отбор проводился мной со всей строгостью,
поскольку я понимал – те заболевания (пусть и незначительные),
которые я пропущу на Земле, станут для меня и моей службы
пожизненным геморроем там, в космосе, и только усугубятся после
высадки в новом мире. Поэтому держался я особняком и друзей до поры
до времени не заводил. Любые приятельские отношения неизбежно
влекли за собой просьбы прикрыть глаза на те или иные проблемы со
здоровьем. Плохим другом я быть не хотел, а посему вообще зарекся
водить дружбу с подчиненными и коллегами. Во-вторых, меня
опасались, поскольку должность начальника медицинской службы
подразумевала также и высокое звание, а подчиненные, как правило,
придерживались старинной солдатской поговорки – «подальше от
начальства, поближе к камбузу».
Я огляделся и остался стоять в стороне. Раздражать подчиненных
своим присутствием мне не улыбалось. Но все же к моей персоне
вскоре проявил интерес служащий ангара. Молодой лейтенант, пробегая
мимо, резко остановился, взглянул в прозрачный планшет и обратился
ко мне:
– Товарищ начальник медицинской службы, разрешите вашу
укладку?
Я кивнул и молча протянул ему свой рюкзак. Лейтенант взвесил
силовым полем планшета мою поклажу, тут же нанес маркировку и понес
мой нехитрый скарб в грузовой отсек шаттла.