– Точно?
– Парфирыч! На фига мне врать? Неужели ты думаешь, я его немцам бы оставил? И Кадет видел.
– Перунов будет говорить то, что ты скажешь. Даже под пыткой.
– Надеюсь, его не пытали? Молодых, с не закостеневшей психикой, сломать легко. А он хороший парень.
– Нет, конечно. Даже не допрашивали. Мы с Сашей с ним поговорили, порасспрашивали, Саша его и забрал в училище, от греха подальше, спрятал. А что там за история с немцем? Вели-вели его, потом живым бросили.
– Перевоспитывали. Думаю, когда вернётся домой, а он должен вернуться и не пойти больше воевать, он не откажется сотрудничать. Привет от меня передадите, поможет. Только он не будет делать ничего, что может повредить немцам. Он все-таки любит свою страну.
– И что от него толку?
– Парфирыч, ну ты что? Не разочаровывай меня. Я шпион или ты? Неужели я должен вам, матёрым волкодавам, подсказывать, как использовать агента влияния, как он может, своим не навредив, нам помочь? Беглых пленных укрыть, сообщение передать. Да, я не знаю вашей шпионской специфики.
– Да, Витя, ты прав. Наверное, я устал. Надо отдохнуть. И ты отдохни. Завтра поедем в гости.
Узник (1942 г.) Суд инквизиции
Ехали мы не долго. Всего полдня на машине. Мне завязали глаза, поэтому я ничего не видел. Приехали. Судя по звукам, за город. Меня вывели, вели, поддерживая, через двери, по лестницам. Вверх, вниз, опять вверх, опять вниз, ещё вниз. Они кружили меня. А я и не старался запоминать дороги. Оно мне надо – пытаться перехитрить НКВД? Напрасные напряжения меня никогда не вдохновляли. Наконец пришли. Комната. Большая. Есть окна. В помещении несколько человек. Я сел на подставленный стул.
– Старшина, нам надо ждать от тебя неожиданностей? – раздался голос Парфирыча.
– Смотря что планируется, – пожал я плечами.
– Разговор, – ответил голос Кельша.
– О! Николай Николаевич! Давненько не виделись! Поговорить я не против. Меня не будут трогать – буду послушным, как гимназистка.
Три пары сапог прошли к выходу. Начался разговор. Спрашивали Парфирыч, Кельш и два незнакомых. Я чувствовал ещё двоих, но они молчали, только стулья скрипели. Меня расспросили о службе, о боях, об увиденном, о моих впечатлениях и мыслях. Дошли до машины времени и я-два.
– Почему вы сразу сделали однозначный вывод о пришельце из будущего?
М-да. Почему? Сказать им, что я сам засланный казачок? А что? Реальный шанс попрогрессорствовать. Меня слушать будут. В рот заглядывать. И… запрут. Далеко и надолго. Во избежание. У крысы лабораторной – судьба скучная. Хотя и безопасная. Безопасная? Не стану ли я артефактом, за обладание которым начнётся война между своими с непредсказуемым результатом? Не лучше ли старшиной роты охотиться на танки? Опаснее? Не намного. Зато сам хозяин своей жизни!