– Кстати, чуть не забыл! – Лорд Маркус едко
усмехнулся. – Все же ты неплохо поработал, а хорошая
работа требует награды. – Не слушая бормотания Авраса,
начавшего изъявлять свое почтение и рассыпаться
в благодарностях, Маркус добавил: – Думаю, будешь
доволен.
И, прежде чем до Чисмара дошел смысл сказанного,
двойник лорда выбросил тысячи щупалец, которые впились
в подчиненного, причиняя нестерпимую боль, что‑то перестраивая
и меняя внутри. Кажется, Аврас закричал…
С диким криком маг проснулся и сел на кровати
захудалой гостиницы, где он остановился для проведения
встречи с лордом. По лицу текли ручьи липкого холодного
пота, кожа полыхала огнем. Маг провел рукой по лбу
и посмотрел на ладонь: там истаивали остатки серого
налета, похожего на накипь в котле алхимика‑недоучки.
Уже разгоняя обрывки транса, Чисмар перевел взгляд
на сжатый, словно бы даже скрученный в запредельном
усилии левый кулак и заставил себя его разжать. На пол
посыпалась мелкая пыль – все, что осталось от Камня
Памяти. Неожиданно воспоминание опалило разум, и маг судорожно
зашарил под мокрой рубахой. Найдя нужное, он вытащил
на свет костяной медальон.
– Да!! – яростно выдохнул маг. – Наконец‑то!!
Резной Сжатый кулак, так тяготивший честолюбивого мага,
сменился Кристаллом. Он удостоился чести повышения ранга,
причем лично лордом Маркусом. Лично!!! Злой смех прокатился
по комнате…
– Эй, там! Открывай, раздери тебя Темный Оррис!
Я не позволю орать в моей гостинице
и беспокоить клиентов. Открывай, не то Олеш вышибет
к демонам эту проклятую дверь! – Голос толстобрюхого
хозяина звенел от ярости. Чисмар так и видел,
как трясутся сейчас все его подбородки, а заплывшие жиром
злые глазки свирепо поблескивают…
– Уважаемый что‑то желает? – желчно процедил сквозь
сжатые зубы маг, впуская хозяина внутрь. – У уважаемого
ведь наверняка существует очень веская причина, чтобы побеспокоить
меня?
– Да чтоб мне лопнуть! – ничуть
не растерявшись от внезапно раскрытой двери, брызгая
слюной, надсаживаясь, заорал толстяк. – Он еще хамит!
То орет в пять утра, а то хамит уважаемому человеку!
Олеш, а ну‑ка…
Что именно должен был сделать Олеш, оказавшийся здоровенным
детиной, чертами лица схожим с толстяком и умело держащим
в руках короткую дубинку, Чисмар узнавать не захотел.
Губы шепнули короткое заклятие, и в затхлом воздухе
коридора соткались две струйки дыма, ввинтившиеся в глотку
хозяина гостиницы. Тот поперхнулся, вытаращил глаза и,
схватившись за горло, начал беззвучно разевать рот.