Только и после смерти не было покоя воинам сражавшихся
здесь отрядов. Несколько солдат без знаков различия
и эмблем командиров споро расчищали площадку от травы
и сокрытых ею следов сражения. Без всякого уважения
к мертвым черепа пинками отбрасывались в сторону,
так что некоторые скатывались по обрыву к самой
реке. Кости сгребались крупными крестьянскими граблями в одну
кучу под мрачноватые шутки и гогот работающих людей.
Четверо злых солдат в плотных кожаных куртках с подшитыми
металлическими дисками, стоя на коленях, ножами срезали
под корень всю траву. Невдалеке лежало сложенное в кучу
их оружие под охраной двух сторожей, а вокруг холма,
где еще совсем недавно стояла Старшая Сестра и теперь
громоздились ее развалины, дозорные разъезды кружили в поисках
врага…
– Достаточно! – спокойный голос поднявшегося
от самой воды человека заставил работающих людей быстро
собраться и выстроиться за пределами расчищенного
до самой земли круга.
Бросив на землю мешок, отчего раздался глухой стук костей,
он сбросил темный камзол и, оставшись в одной рубахе,
придирчиво огляделся. Пройдясь вдоль границы травы, он наконец
выбрал понравившееся место и, вытащив из ножен серп
с черной рукоятью, принялся самым кончиком матового лезвия
чертить сложную фигуру. Завершая каждую особенно сложную линию,
он хриплым голосом пел короткое заклинание, и его
жутковатое оружие роняло капли фиолетово‑серого огня. В такие
моменты по рядам притихших помощников пробегала дрожь
и они пугливо переглядывались.
Наконец, завершив магический чертеж, чародей вернул на свое
место на поясе серп и отцепил плотный кожаный мешочек.
Развязав туго затянутый шнурок, для чего пришлось пустить
в ход зубы, он начал сыпать тонкой струйкой серебристый
порошок поверх начерченных линий, причем в строгом порядке их
появления на земле. Когда на земле появилась фигура
из сплетенных серебристых полос, поверх которых сновали язычки
серого огня, маг выпрямился, повесил назад мешочек
и придирчиво оглядел свою работу, сверяя с заученными уже
давным‑давно формулами, – все верно! Теперь осталась самая
малость.
– Тащите мешок! – обратился чародей к солдатам
и достал из‑за ворота костяной медальон
на цепочке. – Да живее, темнеет же!
Среди солдат началось шевеление, и вперед шагнул воин
с топором на поясе и шевелящимся мешком
на плече, из которого раздовалось жалобное блеянье.
Швырнув свою ношу на землю, он поспешно шагнул назад.