– Мы приносим извинения… за ущерб, который был
невольно нанесен имуществу господина… – Капрал все‑таки
справился с внезапной вспышкой страха и теперь пытался
уладить дело миром. – Это была ошибка!
– Правильно, ошибка. – ласково подтвердил К'ирсан,
и от звука его голоса у многих мурашки побежали
по коже. – Надеюсь, последняя…
Клинок спрятался в ножнах столь же быстро,
как и появился. Смазанное движение, свист рассекаемого
воздуха, и капитан уже развернулся к выходу. Хлюпающий
носом Гхол рванул следом, точно боясь остаться в одиночестве,
лишь Терн не спешил. Он с сожалением оглядел
замерших посетителей трактира, подбросил в руке срезанный
кошелек раненого охранника и самым наипаскуднейшим образом
ухмыльнулся.
– Надо же, сегодня без крови обошлось.
Вам неслыханно повезло, мужики!.. Ах да, этому болвану
все же вызовите лекаря поскорей, а то
сдохнет еще!
На улице Согнар согнал усмешку с лица и, догнав
товарища и его раба, обеспокоенно посоветовал:
– Думаю, стоит уйти из этого квартала побыстрей.
Не хватало еще со стражей столкнуться: думаю,
им сильно не понравится, что кто‑то позволяет себе
мордовать до полусмерти добропорядочных горожан. Впрочем,
и эти вояки еще могут очухаться да решить отомстить …
– Мне почему‑то кажется, служителей закона больше
возмутит наглый грабеж, который учинил один сержант, –
равнодушно буркнул К'ирсан, погруженный в свои мысли.
– О, ну ты, капитан, и скажешь иногда.
То боевой трофей и урок всякой пьяни, –
с удовольствием встряхнув чужой кошелек, ответил Терн
и тут же поинтересовался: – Слушай, К'ирсан,
ты сегодня действительно поразительно терпелив.
Еще какой‑то сезон назад сначала ты переломал бы все
кости половине этого десятка, а уцелевшим вправил мозги
в нужную тебе сторону. Теперь же почти никто
и не пострадал…
Кайфат с интересом покосился на друга:
– Ты настолько кровожаден?
– Нет, просто любопытно вдруг стало. Думал, хорошо знаю
своего капитана, а ты опять изменился.
К'ирсан со свистом выдохнул сквозь сжатые зубы и вдруг
ответил неожиданно правдиво:
– Я устал от крови. Хотя нет, неправильно,
я устал от той маски, за которой прячусь уже
несколько лет. Холодный, бездушный зверь, способный запугать даже
самого смелого охотника… Заманчивая и оттого очень опасная
роль в спектакле богов! Это как идешь по тропе
жизни, идешь, остановился, а ты уже не тот, что‑то
потерял, какую‑то незаметную, но важную часть себя прежнего.
Страшно и мерзко растворяться в звере!