Ничего подобного не мог ей сейчас подарить князь Мещерский, который грубо и настойчиво ее раздевал.
– Прекрати это! – вдруг приказала Анастасия Михаилу, почувствовав, что он пытается развязать шнурок, стягивающий ее панталоны на талии.
– Но почему, краса моя?
– Я не хочу.
– Нет, хочешь.
– Ты ошибаешься.
– Сейчас посмотрим…
Князь приподнялся, чтобы быстрее сдернуть нижнее белье с жены, и получил удар тыльной стороной ладони, выпрямленной, как нож, по горлу. Отвалившись в сторону, Михаил закашлялся, схватился обеими руками за шею.
– Ты – ч-чего?! – прохрипел он.
– Я же сказала: прекрати.
– Но мы… мы, по-моему, находимся на супружеском ложе… и ты… ты должна…
– Немедленно тебе отдаться, не так ли? – закончила Анастасия за него фразу, поскольку Мещерский говорил с трудом.
В знак согласия он кивнул.
Может быть, неожиданным, может быть, даже вероломным показался ее поступок бывшему кирасиру. Ведь Флора позволила ему себя обнимать, целовать, ласкать ей груди. Только в последний момент отчего-то передумала. Она не согласилась на восстановление их прежних интимных отношений, какие существовали до ее командировки в Турцию и операции «Секрет чертежника». Нечто неотвратимое, почти инфернальное мешало сейчас им, и князь Мещерский догадывался, что именно это было. Запахнув полы халата, полковник сел на край кровати.
– Я знаю, без него тут не обошлось, – сказал Михаил, громко кашляя. – Он всегда стоял между нами… и, конечно, не мог исчезнуть…
– Если ты знал, то зачем согласился на венчание со мной? – спросила Анастасия.
– Я любил тебя и люблю до сих пор.
– Любовь бывает разной.
– Да, сначала я любил тебя платонически, потом овладел тобою как венчанный супруг. Разве это преступление?
– Нет. Но тогда отдавай себе отчет о возможных последствиях.
– Из Стамбула ты благополучно прибыла в лагерь нашей осадной армии под Очаковым. Значит, ты выполнила очередное его поручение?
– Само собой разумеется.
– И там, в лагере, ты спала с ним? – Михаил с кривой усмешкой на устах повернулся к жене.
– Не буду тебе лгать. Да, спала.
– После этого ты смеешь осуждать мою связь с Ариной?
– Вот что, дражайший супруг, – Аржанова решительно поднялась с кровати и застегнула пуговицы на блузке. – Я никого не осуждаю. Ни тебя, ни Арину, жену моего верного слуги Николая. Я намерена обеспечить будущее вашего ребенка, не разглашать вашу тайну… Но, знаешь, есть одна деталь, весьма прискорбная. Возможно, тебе неприятно будет это слышать, и все-таки я скажу… Что-то у нас сломалось, изменилось, навсегда ушло… Мне уже не доставляет удовольствия близость с тобой. Более того, она угнетает меня… Коли хочешь, то подавай на развод…